Женщины, кот и собака

«Все правильно, – подумала про себя Ирина. – Как я могу давать совет этой девочке? Я, по сути, душевный инвалид!.. Сказать: все, разорви! Дети дороже. Семья – это главное! Порви свое сердце! А если потом… она окажется самой несчастной на свете?! Потому что без любви! Как человеку принять решение? Что перевесит: долг или?.. Другая бы не задумывалась… А эта страдает! Совестливая, значит… Только кому и когда от этого было легче?»

В дверь купе постучали.

На пороге показался Владислав, вчерашний случайный попутчик.

Ирина, чуть покраснев, поздоровалась. Почему-то очень смутилась. Красная Шапочка взглянула на гостя с удивлением. Потом перевела взгляд на соседку.

Заметив ее смущение, едва заметно усмехнулась и вышла в коридор.

– Рразрешите? – спросил Владислав.

Ирина кивнула.

– Ну да, разумеется, – и от смущения отвела глаза в сторону.

Как-то так получилось, что их вчерашняя взаимная исповедь продолжилась.

Владислав говорил о своей работе. Рассказывал про дом, который построил сам, правда, с помощью деревенских мужичков из соседей. Увлеченно рассказывал Ирине про свой сад, где растут груши, сливы и, представьте себе, черешня! И это в наших-то краях!

Потом увлеченно описывал свою баньку – из карельского сруба:

– В этих бревнах ни черта не заводится – никаких жуков, никакой гнили! Вы понимаете? Это – самое лучшее из всего, что возможно. У меня вообще к хозяйству серьезный подход! – с улыбкой хвастался Владислав.

Сообщил, что увлекся пасекой и пчеловодством:

– Такая, знаете ли, история интересная! И мед – чудо какое-то! Нет, вы не смейтесь – чистейшая правда! В первый год собрал совсем немного, но на зиму почти хватило. Да и на подарки родне! Сыну и дочке!

– А они у вас… далеко? – осторожно спросила Ирина. – В смысле, живут далеко?

– В городе, – коротко ответил Владислав. – Дочка в Н., а парень – в столице. Да и дочка туда собирается, – расстроенно добавил он. – Никак не уговорю остаться на родине.

– Чудно… – улыбнулась Ирина. – Мой московский мальчик, весь из себя столичный, городской, уехал в деревню. Ну, или почти в деревню. А ваши стремятся в Москву!..

Помолчали. Каждый о своем.

Потом Владислав взглянул на часы и вздохнул:

– Через тридцать минут прибываем.

Он внимательно посмотрел на Ирину, кашлянул и спросил:

– Простите, Ирина! Не осуждайте и не сердитесь, прошу вас! Знаете, как в жизни бывает…

Да по всякому бывает, – продолжил Владислав после небольшой паузы. И встречи случайные, и расставания… Спутники и попутчики, – усмехнулся он, вспомнив их вчерашний разговор.

– Словом… Я оставлю вам свой телефон? Ну, если вдруг?

Ирина подняла глаза и отрицательно покачала головой:

– Нет, Владислав! Не нужно! Тут дело не в вас, поверьте! Честное слово – не в вас! Просто… все это глупость какая-то! И вчерашняя ночь, и коньяк, и мои откровения!.. Поверьте, я знаю, как в жизни бывает! И как не бывает – увы, тоже знаю!

И не придумывайте себе ничего! Я вас очень прошу! Сказки, знаете ли… Они остались в далеком детстве!

И посему… Посему мы с вами будем жить дальше так же, как и жили! Ну, в смысле, я… – совсем смутилась Ирина. – Потому что привычка… Заботы… Они мои – понимаете? Только мои! Вот внук должен родиться! Мой внук, понимаете? И вы тут совсем ни при чем! И жизнь моя – привычная, обыденная, размеренная, скучная, обывательская, одинокая и городская – только моя! И мне в ней… привычно! И даже комфортно! Я к ней привыкла и отвыкать не хочу! Да и на приключения всякого рода меня никогда не тянуло – вы уж простите! Не из фантазерок я и не из мечтательниц. Не из авантюристок…

В общем, вы меня поняли! И не обиделись, очень надеюсь! Так что давайте без «вдруг» и без «если» – согласны?

Владислав вздохнул, развел руками и согласно кивнул. Попрощался и пожелал ей всего наилучшего:

– Самое главное – здорового внука! – улыбнулся он и вышел за дверь.

Лицо Ирины горело. А руки были холодными. Как лед…

И чего это я так разволновалась? – удивилась она. – делов-то… Ну, слава богу, что объяснились, что не обиделся. Неплохой вроде мужик. Впрочем, много я в них понимаю?! Опыта у меня… С медную копейку. Ну, да ладно!..»

Неловкость почти прошла. Ирина подкрасила глаза и губы, надела плащ и стала смотреть в окно. Поезд медленно тащился по окраине города, подбираясь к вокзалу.

В вагоне началась суета: люди спешили вынести вещи. Кто-то шумно прощался. Вдруг неожиданно включилось радио. Хмурая проводница быстро прошла по коридору.

Наконец Ирина увидела сына. В сердце словно раскрылся цветок. Сын стоял на перроне и пристально вглядывался в окна вагонов.

Ирина отчаянно замахала рукой, и сын, заметив ее, заулыбался.

Они долго стояли обнявшись. Ирина уткнулась в плечо сына и замерла, почувствовав знакомый, самый любимый запах.

Он подхватил ее чемодан, и они пошли к выходу, продолжая держать друг друга за руки.

У выхода Ирина обернулась. Красная Шапочка шла по перрону одна, надвинув почти по глаза свою дурацкую шапку. Из-под шапки, словно лисий воротник, кудрявились ее золотистые волосы.

Владислав стоял возле урны, пытаясь на ветру закурить сигарету.