Женитьбу не предлагать

— Не смейте меня так называть, — огрызнулся мужчина. Полы его плаща взметнулись, словно у летучей мыши. Он гордо удалялся по своим делам, оставив меня разбираться с гостьей.

Женщина на грани истерики — это механизм замедленного действия. Ты не знаешь, когда он рванет. А тебе потом разбираться с последствиями.

Беременная женщина — это маленький шарик с гелием, который может сдуться или наполниться в любой момент. Нужно быть очень осторожной, потому что может и тебя задеть.

Девушка конкретно ударилась в истерику — она сползла по стенке, судорожной всхлипывая. Мне пришлось приложить много усилий и уговоров, прежде, чем она согласилась зайти ко мне и выпить воды. Один этап пройдет и то хорошо. Можно переходить ко второму — знакомство и выяснение причины такого поведения.

— Как тебя звать? — спросила у неё.

— Милена, — представилась она, продолжая пить воду и сидеть на бывшей кровати Зоны. — Я из Белого города.

— Как интересно! Никогда там не была, — проговорила я, стараясь поддержать разговор.

— Северус там служил богам в храме. Я же ходила в школу при храме, — начала свою повесть Милена, — он всегда ходил в черной монашеской сутане и всячески старался избегать нас, учениц. Однажды меня и трех девочек отправили вместе с ним за свитками и перьями. Так как мы провели на рынке целый день, то решили остановиться в гостинице. Там нам дали два номера всего лишь.

— И? Что-то пошло не так? — поинтересовалась.

— Да. Я уже собиралась ложиться спать, как услышала в соседнем номере Северуса невнятное какое-то мычание. Постучалась, мне не ответили. Тогда я вошла. Моя подруга ублажала ртом его «палочку», а он ласкал Джаннет. Завидев меня, подруга отскочила в сторону, Северус послал Джаннет. Под улюлюканье подруг он начал забираться под мое платье, уложив перед этим на кровать. Я так распалилась, что сама подначивала его, — Милена остановилась, зардевшись, а затем продолжила, — он вошел меня и начал двигаться. А крик заглушил настолько нежным поцелуем, что я растаяла. И под конец мне понравилось. Он же шептал постоянно: «Что же ты со мной делаешь?».

— А что случилось потом? — произнесла я в предвкушении интересной истории.

— Потом мы не виделись месяца три. Он уезжал куда-то. Но, когда я решила посетить его келью, я думала, что он меня выгонит. Северус открыл дверь и впустил меня, без слов. И мы снова переспали.

— Сколько раз это повторялось?

— Полгода точно. Потом я закончила школу, и мы не виделись несколько месяцев. Буквально неделю назад узнаю, что он находится в Круглом городе и мчусь сюда на повозках. А он, видите ли, меня не помнит! — закончила свой рассказ на минорной ноте Милена.

— Может, он выпил зелье, чтобы вас забыть, — задумчиво протянула я.

Милена фыркнула. Имя соответствовало внешности полностью — каскад золотистых волос, миловидное личико. Даже я бы запала, если бы родилась мужчиной. Чего Северус свой аристократический нос воротит? Непонятно. Будем разбираться.

Нет, к гадалке я точно не пойду. Я обращусь чуть выше и загляну к Детям Леса. А это значит, привет, холодный Вайтокросс. Бррр! Мне уже холодно.

Милену я оставила в Банке идей. Естественно, меня одну никуда не пустили! Арнаэль увязался за мной. Мы снова ищем приключения вместе на свою голову. Ничего не меняется.

И первым делом стоит найти Голубоглазиков, а они приведут нас к Детям Леса. Память это не игрушка. К ней относиться серьезно нужно в любом случае — а то потом как запрячет воспоминания в «дальний ящик» или поставит блок на плохие ощущения детства. И пиши — пропало.

У Северуса самый сложный случай — то есть не ясно, какого черта он все забыл. Книги не помогли, я первым делом их проверила.

К Вайтокроссу мы подготовились основательно — теплые меховые плащи, теплые штаны и рубахи. От жуткого холода, конечно, не спасала никакая одежда. Хоровод снежинок вместе с порывом ветра летел в лицо, оседая на нарядах. Вскоре мы больше походили на снеговиков, чем на людей.

Голубоглазиков встретили чуть позже, когда случайно наткнулись на их пир — орущего младенца они касались, и он сразу становился одним из них. Я уже решила, что сейчас состоится поедание малыша, но Арнаэль меня успокоил. Голубоглазики каннибализмом не промышляют. В Вайтокроссе они — проводники между живыми и мертвыми. Почти вороны, ага.

— Зачем явились? — спросил Ночной гость.

— Мы к Детям Леса, — взял слово Ушастик.

— Идем, — черный-черный Ночной гость повел прочь от поляны, где его сородичи ускоряли процесс роста малыша. Армию готовят, судя по слухам. Пойдут с ледяным драконом рушить Стену.

Будто цыплята за наседкой шли по непролазным снегам. Ночной гость все вел и вел. Солнце уже клонилось к закату, серебря белое пространство. Черные вороны кружили над головой, противно каркая.

Тем временем Голубоглазик вывел нас на абсолютно другую поляну. На ней стояли раскидистые красные деревья с вырезанными на них лицами. Меня инстинктивно передёрнуло, эльф же стоял спокойно. Конечно, ему не привыкать к такому!