Потом он объяснил поклонникам его дарования, что вампир должен был конечно потребовать не вина, а крови, но это не влезало в размер. И все его уважали. Так что вампирское начало было у братьев, по-видимому, дело семейное.
В школе, конечно, после этой жизнерадостной песенки случился неслабый переполох и небольшой скандал с вызовом к директору родителей двух веселых братьев. Рассказывали, их отец, сам по специальности компьютерщик, громко говорил в директорской в том духе, что, мол, кто из нас в молодости не хулиганил, а у мальчика ярко выраженные литературные способности. На что директор, говорили, тоже громко кричал, мол, народная песня, народная песня… кощунство и ничего святого. Но дело как-то замялось, и старший брат Вампира Вова остался в школе, хоть стенную газету выпускать ему больше не доверяли.
Это история с вампирской песней произвела на Женю сильное впечатление.
Когда она вернулась домой, то была задумчива, не стала даже целоваться с Дженни, а только потрепала ее за холку и почесала за ухом. И в ответ на обычные расспросы бабушки заявила:
— Прежде чем задавать вопросы, надо накормить человека. И не забудь, пожалуйста, достать из холодильника моченые яблоки. И мороженое на десерт.
Бабушка, несколько испуганная деловитым тоном внучки — быть может, что-то случилось — не стала ни о чем спрашивать и накрыла на стол.
Пока Женя пила из большой дедовой кружки куриный бульон с пирожком с капустой, она не произнесла ни слова. А потом спросила:
— А вот ты знаешь, бабушка, песню Когда я на почте?
— Конечно. Это старинная народная песня. Ямщицкая. А тебе зачем, внученька?
— Ах, бабушка, ты не в теме. Это песня вампирская.
— Какая, какая? — обомлела бабушка.
— Ах, там целая история со стенной газетой и с этой песней. Нет, нет, меня это не касается. Это старший Вовка там опубликовал свою поэму. Ну, и ему досталось.
— Что за старший Вовка?
— Ну, брат Витьки-Вампира. И вообще, бабушка, не задавай так много вопросов. А то я подумаю, что ты не умеешь поддерживать застольную беседу.
— Ну вот, дожили, — вздохнула бабушка. — Теперь она будет учить меня хорошим манерам…
К вечеру вернулась с работы мама.
— Ну что, как твой Вампир? — спросила она уже с порога, улыбаясь и целуя дочку в нос.
Женя промолчала. Но за ужином, когда пришел и дедушка, она неожиданно объявила:
— Ну, ничего, он еще будет за мной ранец носить.
И взрослые переглянулись. Откуда такие женские задатки в их семилетней дочери и внучке.
Осенняя выставка
В субботу, как обычно, дедушка собрался на рынок. Далеко ходить было не надо, выездной рынок по выходным теперь сам прибывал на площадь. Когда дедушка возвращался с полным рюкзаком и двумя пакетами в руках, и бабушка принималась разбирать добычу, квартира наполнялась особыми, субботними, волшебными запахами. Заманчиво пахло квашеной капустой, малосольными огурцами и мочеными яблоками, острыми специями и самой разной зеленью, пахло пряно и празднично.
Женя часто бывала с дедом на рынке, и любила, когда он покупал яблоки, груши и виноград. Особенно Женя нравилось, когда продавец-кавказец замечал ее у прилавка, вернее сказать, замечал ее шапочку под прилавком.
— Дэвочка, — говорил, — попробуй груш.
И он отрезал маленькую ароматную сочную дольку. И протягивал Жене на узком лезвии перочинного ножа.
Женя осторожно брала дольку и отправляла в рот. Отчего-то здесь, на рынке груши казались много вкуснее, чем оказывались потом дома.
— Сладкий груш? — спрашивал продавец.
— Вкусный груш, — соглашалась Женя, и дедушка просил взвесить ему килограмм.
— Только бабушке не говори, что ты пробовала груши на базаре, — шептал дедушка заговорщицки, — она скажет, что это — антисанитария.
И вот в эту субботу Женя взмолилась:
— Деда, возьми на рынок нас с Дженни.
— С собаками на базар не ходят, — сказала бабушка. — Это антисанитария.
Бабушка никогда не говорила рынок, но всегда базар. Например, сегодня у нас на обед будут кислые щи с базарной свининой.
— Это наша чистейшая Дженни — антисанитария? — возмутилась Женя. — Да она сама ходячая санитария.
— Ты посмотрела бы, Таня, сколько на рынке шатается беспризорных шелудивых псов, — заметил дедушка.
— И ты туда же. Ты что же, Сережа, не понимаешь, что брать Дженни туда нельзя. Там ей не место. Подцепит еще от этих бродячих псов какую-нибудь заразу.
— Наша Дженни с бродячими не общается, — сказала Женя.
А дедушка лишь развел руками:
— Не позволяют, маленькая, — обратился дедушка к Дженни.
— Ну, сказать о Дженни, что она маленькая — это все-таки некоторое преувеличение, — заметила Женя.
— А тебя возьму, почему нет, — сказал дедушка.
— Нет уж, — сказала Женя, — если так, то иди один. А мы с Дженни посмотрим по культуре передачу про американских бульдогов.
И тут из своей комнаты вышла заспанная мама в одном халате — в субботний день она позволяла себе поспать подольше.
— Женя, а знаешь, кто звонил мне вчера на работу? Хозяйка Дженни. И пригласила завтра, в воскресенье, на выставку молодняка.
— Ура! — закричала Женя. — Дженни, ты слышала? Ты получишь медаль, если будешь меня слушаться.