Железный шериф

Он нанес сокрушительный удар тыльной стороной ладони в лицо, немедленно схватил ковбоя за воротник и развернул его под жестокий боковой левой в живот. Противник обмяк, а Том, ступив ему за спину, выхватил оба его револьвера и направил их на двух человек за столиком.

— Встать! — произнес он резко, но спокойно. — Встаньте и расстегните оружейные пояса!

— Послушайте, вы не имеете…

— Ну! — Том подтолкнул задыхающегося ковбоя в их сторону и взвел оба курка.

Угрожающие щелчки прозвучали неожиданно громко.

— Ладно, — согласился тот, что поменьше ростом, — похоже, вы…

И вскинул револьвер. Шанаги выстрелил, и пуля прошла через кисет, высовывающийся из левого кармана наглеца. Он рухнул на пол, а левый револьвер Тома, смотревший на второго, даже не дрогнул.

С пожелтевшим лицом и ужасом в глазах тот медленно, осторожно поднял руки.

— Опусти их, — приказал шериф, — и расстегни оружейный пояс. Если чувствуешь, что счастье на твоей стороне, можешь попытаться свалять дурака, как твой напарник.

Он толкнул ковбоя к столику.

— Будь ты проклят, — процедил тот сквозь зубы, держась от боли за бок. — Ты сломал мне ребро.

— Только одно? Этот удар рассчитан на три. Однажды мне повезло, и я сломал пять ребер, но в тот раз противник на меня набегал. — Не поворачивая головы, он обратился к Гринвуду: — Посмотрите, чем можно помочь тому парню. Он ранен. — Том засунул левый револьвер за пояс. — Суд не собрался, поэтому я сам с вами разберусь. Пятьдесят долларов или пятьдесят дней тюрьмы.

— Черт возьми, откуда я возьму столько денег?

— Если у тебя есть друг, который может за тебя заплатить, — весело ответил Шанаги, — лучше попроси его об этом не откладывая. Шагай на улицу.

Коновязью у кузницы служили два бревна приличного размера, которые соединяла дубовая перекладина. Том приковал наручниками к перекладине обоих пленников.

— Сколько ты собираешься нас здесь продержать?

— Пятьдесят дней, если не заплатите штраф. — Шанаги больше не улыбался.

— Пятьдесят дней? Ты сошел с ума! Что, если пойдет дождь?

— Ну, если дождь пойдет с той стороны, вас защитит скат крыши. Если с другой, то, похоже, вы промокнете. То же самое могу сказать и о солнце. — Шериф сдвинул шляпу на затылок. — Вы, ребята, сами напросились. Может, человек, который вас послал, заплатит штраф? — Он неожиданно усмехнулся. — Но я чувствую, что он вас бросит. Вы ему больше не нужны.

— Когда я освобожусь…

Шанаги не дал ему договорить и покачал головой.

— Из-за своей глупости ты попал в переделку. Мой тебе совет — когда освободишься, собирай барахло и сматывайся отсюда.

— Где этот хлыщ в городской шляпе так научился обращаться с револьвером?

— Надо уметь выбрать хорошего учителя и не жалеть времени на тренировки.

Том вернулся в салун. Там было пусто, Гринвуд мыл пол.

— Как он?

Гринвуд пожал плечами:

— Если ему повезет, будет жить. Пройди ваша пуля на дюйм ниже, ему не потребовался бы врач. — Бармен отнес тряпку и ведро в заднюю комнату и возвратился, вытирая руки. — Вы не любите долго церемониться, верно?

— Нет. В такие моменты автоматически делаешь только то, что должен.

Шанаги отпил пива и вспомнил про лошадей. Оставив кружку на стойке, быстро вышел и поспешил к магазину, повернув за угол, остановился.

Лошади исчезли.

Глава 12

Некоторое время Том стоял в растерянности, пока до него не дошло, что лошади, возможно, принадлежали не тем людям, что сидели в салуне, а кому-то другому. Но если так, то чьи же это лошади?

Он посмотрел на отпечатки копыт. Следы подков одной из лошадей напоминали отпечатки у родника.

Повернувшись, шериф зашагал обратно. Если лошади принадлежали людям из салуна, они еще находились в городе… Из города, стоящего на открытой площадке среди прерии, невозможно незаметно выехать днем.

— Гринвуд, вы знаете кого-нибудь из этих людей? — спросил он владельца салуна.

Гринвуд пожал плечами:

— Нет, Том. Но в ту же секунду, как они вошли, я понял, что неприятностей не избежать. Моя профессия заставляет разбираться в таких делах.

— Моя тоже.

— Ты действовал так уверенно.

Теперь плечами пожал Шанаги:

— Я с шестнадцати лет работал вышибалой в барах Бауэри, а там ребята крутые. Я побывал в подобных передрягах пару сотен раз.

— С оружием?

— Иногда с оружием. Но чаще с дубинками или перьями… то есть ножами. Первым надо брать самого подлого. Тогда остальные сразу пасуют. Схема их действий простая: ковбой начинает ссору, а двое других пристреливают меня.

— Даже Риг Барретт не справился бы лучше.

Шанаги посмотрел на Гринвуда:

— Нет? Ну, может, обошелся бы без стрельбы и наверняка знал бы, кто за этим стоит.

— Ты думаешь, есть такой человек?

— Рассудите сами. Ребята не из города. Ограбление планировалось не в городе. Риг получил такую информацию. Так откуда же бандиты узнали, что придет крупная сумма денег? Или их собрал кто-то из местных, или им сообщили из банка, который посылает деньги.

— Жаль, я не видел тех лошадей, — задумчиво произнес Гринвуд.

— Почему?

— Я бы узнал, чьи они. Черт побери, Том, любой на Западе знает лошадей.

— Дьявол! Это, должно быть, то, что имел в виду Карпентер!

— Что имел в виду?