– Как благородно с вашей стороны, – отозвалась Титания. – Но при моем Дворе вы подчиняетесь
– Королева Титания, – начал Кирран, но она подняла руку, приказывая ему молчать.
– Я вернусь к вам через минуту, принц Кирран, – сказала она, даже не глядя в его сторону. – Сперва я хочу знать, что здесь делают смертные.
Кензи по-прежнему хранила молчание, хотя я видел, как нелегко ей это дается. Я был удивлен и отчасти горд тем, что Кензи держала себя в руках, не давая королеве ничего, что она могла бы использовать против нее. Но Титания еще не закончила.
– Разве ты не очаровательна? – продолжила она, глядя на Кензи с ленивой улыбкой. Кензи встретила ее пристальный взгляд молча, бесстрашно, и Титания усмехнулась. – Очаровательна и отчаянно храбра. Думаю, из тебя получился бы прекрасный розовый куст. Или, быть может, лань?
Кензи прикусила губу. Я видел, что она пытается сохранять молчание, и королева одарила меня маниакальной улыбкой.
– Что ты об этом думаешь, Итан Чейз? Возможно, я попрошу
Паника нарастала в моей груди, затрудняя дыхание.
– Она таскается за нами по пятам вот уже несколько дней. К тому же ее просто невозможно заткнуть. Превращайте ее во что хотите. Тогда я, может, обрету хоть немного тишины и покоя.
Как только эти слова слетели с губ, у меня скрутило живот, но я подавил страх и сосредоточился на том, чтобы не проявлять никаких эмоций перед Титанией. Подобно акулам, волкам или бешеным собакам, фейри могли учуять страх за милю.
– Довольно резко, Итан Чейз, – наконец-то задумчиво произнесла королева. Я видел, как она внимательно изучает меня, возможно, высматривая правду в моей ауре. – Неужели у тебя нет никакого сострадания к своим собратьям?
Я притворился тем холодным, враждебным одиночкой, каким был до встречи с Кензи, и даже смог ухмыльнуться, смотря прямо на королеву фейри.
– Не тогда, когда мои раздражающие назойливые собратья не оставляют меня в покое. Может быть, пара недель в виде розового куста научит ее не ходить за мной в Фейриленд. Так что… – я снова пожал плечами, – вы вольны делать все, что пожелаете. Меня это не волнует.
Я чувствовал на себе взгляд Кензи и надеялся, что после у меня будет время извиниться за свои слова.
Титания уставилась на нас, и я заставил себя дышать ровно, чтобы у нее сложилось впечатление, что я действительно тот самый бессердечный мерзавец, которого не волнует, превратит она одного из друзей в растение или нет. Королева моргнула и, казалось, потеряла к нам всякий интерес, но тут из волос Кензи высунул голову Рэйзор, оскалив зубы.
– Плохая королева! – прошипел он, прижимая уши. – Не обижай красотку!
Титания вздрогнула.
– Ах! Что это за… штука? – ощетинилась она, и остальные дворяне с тревожными криками и вздохами отпрянули назад. Поднявшись с трона, королева нависла над Кензи и указала худой белой рукой в ее сторону: – Как ты посмела привести эту мерзость в мой Двор, смертная? Вон! Вы оба, убирайтесь с глаз моих!
Рэйзор зашипел и нырнул обратно под волосы Кензи.
Кирран поспешно шагнул вперед.
– Прошу прощения, королева Титания, – произнес он, и королева перевела на него яростный взгляд. Мое сердце бешено колотилось, но она, по крайней мере, больше не обращала внимания на Кензи. – Гремлин принадлежит мне, так что это моя вина.
– Вы испытываете мое терпение, принц, – заявила Титания, прищурившись. – Вы и ваши маленькие смертные друзья начинаете меня раздражать, так что вам, вероятно, пора уходить.