Жажда

Почему с ней было так? Почему она разжигала в нем жажду, голод такой силы, что испанец терял контроль над собой? Сеск вел себя как последний придурок, пещерный человек — неандерталец. Животное, точно, она превращала его в животное. И ему это нравилось. Нравилось, что можно было сжать со всей силы, не боясь оставить синяки. Нравилось, что она такая же. Дикая. Он вел, а точнее тащил ее мимо кухни, столовой. И, наконец, в гостиной "остановка по требованию". Сеск не был способен идти дальше. Вот он, чудесный журнальный столик из итальянского стекла, который так нравился Карле. То, что нужно. Свободной рукой он смел ворох газет на пол, другой сразу же наклонил девушку на стол. Целуя прямо через ткань соски, он гладил стройные бедра, чуть раздвигая ноги коленом. Затем испанец разорвал белье. И ооооооо дааааааа, она уже была готова. Тесные джинсы не хотели расстегиваться, причиняя физическую боль.

— Господи, господи, господи, — ему было так хорошо, как никогда еще не было в жизни, кажется, что она создана специально для него, такая влажная, тугая, стонущая от его движений, просящая еще, подстегивающая, так что все то, что он распланировал на годы, пролетело за минуты и развалилось, словно карточный домик. Ему хотелось дать ей прийти к финишу первой, но не было сил сдержаться. Еще никогда это не было таким сладким, никогда секс не выматывал его настолько сильно. "Маленькая смерть", так называли это французы, и он был полностью согласен с ними. Ее наслаждение, спазмы мышц отправили испанца за предел…

Глава 5

Он еле-еле держался на ногах, крепости не добавляло обессилившее тело на руках. С трудом Фабрегас дошел до ближайшей спальни, опустил свою ношу на кровать, лег рядом. Сил хватило только на то, чтобы укрыть себя и ее одеялом. Затем испанец погрузился в сон.

Сеск проснулся с каким-то странным ощущением: ему было слишком жарко, не совсем удобно и в тоже время как-то очень хорошо, так, что хотелось петь. Легкий ветерок перебирал волосы на его затылке, но уже через мгновение он понял, что никакой ветерок в мире не мог чихать и копошиться под ним. В голове пролетели события ночи — вечер перед телевизором, затем поездка в клуб, встреча с Ней. Он даже бросил свою машину и схватил первое попавшееся такси, лишь бы только она не передумала. Жаркие поцелуи на заднем сидении и возле дверей собственного дома, секс на журнальном столике, тяжелый подъем в спальню, шелковые простыни, на которые он положил свою ношу и лег рядом. Каким образом оказалось, что теперь он лежал на ней? Подол ее платья задрался до самых бедер и давил Фабрегасу на живот. Необходимо было убрать его, но ему так не хотелось шевелиться, он ленился даже просто открыть глаза. А может, это была вовсе не лень, а страх увидеть реакцию девушки? Он задавался вопросом, как она поступит: будет вести себя, как ни в чем не бывало или станет стесняться и проситься домой? Он боялся любого варианта, было страшно отпустить ее так рано, когда он только начал знакомиться с ее телом.

Зажмурившись еще крепче, испанец спросил сам себя: «А не много ли ты врешь себе, Сеск? Начал знакомиться с ее телом, надо же, как поэтично, проще сказать, практически изнасиловал, и то, что она была готова принять тебя, нисколько не украшало ситуацию». Фактически Фабрегас ничем не лучше Бендтнера, который завалил ее на Астон Мартин, только вот почему-то Сеск не получил по яйцам… Черт, сейчас или никогда. Собравшись с духом, он открыл глаза.

Она, наверное, ждала этого, потому как смотрела куда-то за его плечо, быстрый взгляд из-под ресниц, затем уже увереннее прямо в глаза. Испанец давно заметил, насколько похожи их глаза, черные-черные, колдовские, только вот для Испании это обычная норма. Интересно, а там, откуда она родом, так же? В голову лезли какие-то глупые мысли, таким образом он пытался укрыться от действительности. Но девушка ни дала ему не единого шанса — сделала глубокий вдох, так что Сеск всем телом почувствовал ее выпуклости и тут же ощутил, как приливает кровь к одному очень важному органу.

— Эй, — неожиданно для Сеска она заговорила, — привет.

— Привет, — он потянулся к ее губам, она ответила на поцелуй, который становился все глубже. Парень и девушка целовались до тех пор, пока в легких не закончился кислород. Его руки гладили ее грудь через платье, которое уже порядком мешало.

— Где тут застежка?

— Сзади, ты так не расстегнешь, — она стала отбиваться, когда его руки проскользнули ей за спину. — Пусти, мне надо встать, иначе ты порвешь платье.

С неохотой он откатился в сторону, давая девушке вылезти. Вырвавшись на свободу, она потянулась, как игривая кошечка, а Сеск не мог оторвать взгляда от ее ровной спины и выпирающей попки. Пусть платье было чертовски измято, но это так красиво смотрелось, что он был не в силах удержаться от того, чтобы не начать целовать линию ее позвоночника. Нина замерла, как только почувствовала его первое прикосновение, где-то сверху, на шее. Но затем вырвалась, как только он закончил с позвоночником и перешел к ямочке пониже.