Жажда

— Хватит жалеть себя и пялиться в одну точку, — шикнула девушка на подругу, — у меня для тебя сюрприз.

Нина откинулась на спинку кресла и развернулась вместе с ним лицом к подруге.

— Валяй, — скрестила она руки на белоснежной офисной блузке.

За монитором компьютера Нины располагалась пластиковая перегородка, к которой девушка прикрепляла необходимые заметки и напоминания. Тонкая стенка отгораживала Нину от других работников офиса, создавая для нее индивидуальную рабочую зону.

Подруга хитро улыбнулась, еще раз взглянула на Саулину и достала из папки несколько листов бумаги формата А4. Затем Оля высыпала себе на руку горсть цветных кнопок и принялась крепить листы напротив лица Нины. Когда русская увидела, что на них изображено, ее глаза округлились, и девушка тут же стала отдирать прикрепленные картинки от перегородки.

— Ты что, совсем ополоумела? А если кто увидит, что это за дерьмо?

Оля продолжала смеяться, наблюдая за подругой, что старалась как можно скорее оторвать листы от стенки.

Вздохнув, Нина упала на свое кресло и схватилась за голову. Несколько минут она сидела неподвижно, затем взяла страницы, что принесла ей подруга, и стала перелистывать, причем так быстро, будто разглядывать их ей было неприятно.

— Эти фото сделаны папарацци через три дня после того, как ты, я извиняюсь, — откашлялась Оля в кулак, — за прямоту, раздвинула ноги перед Фабрегасом.

Нина попыталась засунуть фотографии в папку на столе так, словно они были заражены спорами сибирской язвы, а Оля отобрала снимки у подруги и, перелистав, нашла нужный, положив его перед Ниной.

— На них хорошо видно, как капитан Арсенала встречает свою девушку в аэропорту. Мне особенно нравится вот эта, — Оля ткнула в цветной снимок пальцем, — где счастливая Карла кинулась ему на шею, а улыбающийся Фабрегас приподнял девушку и покрутил над землей.

Произнося это, Оля внимательно наблюдала за реакцией подруги. Нина ничего не ответила, подтянула себя вместе с креслом к столу и начала быстро набирать текст на компьютере.

Словно змей-искуситель, Оля наклонилась к уху подруги:

— Я напечатала их на тот случай, если ты случайно пропустила это в Интернете. И решила страдать по Сеску всю свою оставшуюся жизнь.

Лицо Нины было непроницаемым.

— О, а может, это недоразумение и нам стоит позвонить Фабрегасу и выяснить, что к чему? Может, они просто дружат?

Нина закатила глаза и снова вздохнула, продолжая заниматься свои делом, а Оля вцепилась в телефон подруги, лежавший на столе.

— Так-так-так, посмотрим… Где-то должен быть номер Фабрегаса. На букву Ф нет, на С тоже нет. О, и на Л, — она добавила шепотом, — вдруг он проходит у нас как любимый?

— Так, хватит, дай сюда телефон, — не выдержала Нина и вырвала аппарат из рук подруги. — Нет там его номера.

Оля присела на край стола:

— Правильно, нет, и у него твоего тоже нет, потому что все, что он хотел, он уже получил. Я просто хочу напомнить тебе, если вдруг происхождение твоей кислой физиономии связано с испанцем, что все ваши встречи были случайными и даже в тот раз, когда ты по неосторожности раздвинула… И если бы мужчина хотел встретиться снова…

— Я поняла, — гаркнула Нина на подругу, а Оля улыбнулась.

— Вот так-то лучше. Люблю, когда ты злишься.

— Я думаю не об этом, — повернулась Нина к Оле и грустно взглянула в ее синие глаза. — Я скучаю по Аарону. Мне не хватает его. Мне необходимо наше общение, я так привыкла к нему…

Оля не успела ответить — из-за перегородки выглянула Вик. Они работали в одном офисе, но Оля и Нина недолюбливали красивую англичанку за глупость, самовлюбленность, бесконечный пафос и лесть. А может быть, в глубине души девушки просто завидовали тому, что Вик могла лишать окружающих ее мужчин дара речи одним лишь своим присутствием в помещении. Сослуживцы потели, краснели и путали слова местами, когда Вик заходила в лифт или просто подходила к кофе-машине в углу офиса. Длинные густые ресницы Виктории порхали, словно крылья мотылька перед горящим абажуром светильника. Густо подкрашенные черным цветом глаза казались настолько синими и яркими, что невольно привлекали к себе внимание. Темные прямые волосы переливались здоровым блеском, фигура сочетала в себе женственные изгибы бедер, красивую округлую грудь и бесконечно длинные ноги, от которых у проходящих мимо мужчин кружилась голова. Вик была ожившей иллюстрацией к фразе «ноги от ушей». Рядом с ней другие женщины чувствовали себя неуютно.

— Девочки, приветик! Ой, Нина, отлично выглядишь. Оля, я тебя сразу не заметила, много поцелуев, — широко улыбнулась англичанка.

— Что ты хотела, Вик? — сразу же перешла к делу Нина.

— Эмм. Даже не знаю, с чего и начать.

— Попробуй сначала, — пошутила Оля, а Вик, кажется, не обратила внимания, продолжая разговор с Ниной.

— Помнишь, ты познакомила меня с парнем, футболистом? Красавчик такой, в пицерии на **** стрит? Блин, он мне покоя не дает.

Нина и Оля переглянулись.

— Ты же вроде не встречаешься с ним? У тебя нет его телефона?

Нина недолго думая соврала.

— Нет, я удалила, — широко улыбнулась русская, а Оля хихикнула.