Жажда

Он не впервые намекает, что для меня Кэтмир опасен. И я понимаю, что он имеет в виду. С Аляской шутки плохи, особенно тем, кто не привык к здешним холодам. Но ведь я буду с Мэйси. Рядом с ней мне наверняка ничего не грозит.

– Все будет хорошо. – Сейчас мне стало легче дышать, чем тогда, когда губы Джексона находились всего лишь в дюйме от моего уха, хотя подбирать слова по-прежнему нелегко, ведь он все так же не отрывает от меня глаз. – Я не собираюсь бродить в одиночку. Я все время буду с группой других учеников.

– Этого-то я и опасаюсь.

– В каком смысле? – недоумеваю я. – Я же не собираюсь иметь дело с дикими зверьми.

– Я беспокоюсь отнюдь не из-за диких зверей.

Прежде чем я успеваю спросить, что он хочет этим сказать, в наш разговор опять встревает Мэйси:

– Нам надо идти. Мы же не хотим опоздать.

– Что бы тебя ни беспокоило, для этого нет причин, – говорю я, не желая отказываться от игры в снежки. – Я уже не маленькая и могу за себя постоять. Но, если хочешь, ты можешь к нам присоединиться.

– Присоединиться к вам. – Он говорит это таким тоном, словно речь идет о том, чтобы мы все полетели на Марс, причем на нашей собственной тяге.

Но я не собираюсь отказываться от этой идеи. Только не теперь, когда Джексон стоит так близко, вместо того чтобы по своему обыкновению просто взять и исчезнуть без следа. – Это будет весело. И я уверена, что Флинт не станет возражать.

– Ты уверена, что он не станет возражать. – Он повторяет мои слова, и это опять звучит не как вопрос. Можно подумать, что он позабавлен, – но это если не смотреть ему в глаза. Они у него сейчас совершенно пусты – я не видела их такими с тех самых пор, когда он смотрел сквозь меня на вечеринке. – А я совершенно уверен, что станет.

– С какой радости? Он же пригласил на эту игру кучу народу. – Я поворачиваюсь к Мэйси и вижу, что она бела как простыня.

Я закатываю глаза, раздраженная ее испугом, но прежде, чем успеваю что-то сказать, сзади подходит Флинт и кладет руки мне на плечи:

– Привет, Грейс. Похоже, ты готова поиграть в снежки.

– Да, готова. – Я поворачиваюсь и улыбаюсь ему, потому что не улыбнуться просто невозможно. Он такой веселый и такой обаятельный, не говоря уже о том, что сейчас на нем надета шапка в виде огнедышащего дракона, которая смотрится так смешно. – Вообще-то я пыталась уговорить Джексона присоединиться к нашей игре.

– О, в самом деле? – Янтарные глаза Флинта вспыхивают, глядя то на Джексона, то на меня. – Что скажешь, Вега? Хочешь сразиться со мной?

Флинт улыбается, но даже я вижу, что это отнюдь не дружеское приглашение поиграть… и тут за спиной Джексона вдруг встают полукругом еще трое парней в черном. Они определенно прикрывают его – именно за этим они тут и появились. Вот только от чего?

Должно быть, это члены того самого пресловутого Ордена, о котором мне рассказывала Мэйси. И я понимаю, почему их так окрестили: даже мне очевидно, что этих четверых связывают узы, более крепкие, чем простая дружба.

Флинт явно чувствует нечто похожее – я вижу это по тому, как он напрягается и переносит весь свой вес вперед, как будто ожидает, что первым удар нанесет Джексон. И даже надеется на это.

Ну нет. Мне плевать, даже если в этой школе сейчас сконцентрировано достаточно тестостерона, чтобы начать Третью мировую войну, – я этого просто не допущу. Войны не будет – во всяком случае, пока между этими двумя стоим мы с Мэйси.

– Пошли. – Я хватаю мою кузину за руку. – Надо постараться победить в этой игре в снежки.

Это привлекает их внимание – как Джексона, так и Флинта.

– Смело сказано, особенно если учесть, что до приезда сюда три дня назад ты никогда не видела снега, – дразнит меня Флинт, и напряжение заметно спадает – именно этого я и добивалась.

– Ну, ты же меня знаешь. Бравада – это про меня. – Я продолжаю крепко сжимать руку Мэйси, пытаясь обойти Джексона и его друзей.

– Значит, так ты это называешь? – шепчет мне на ухо Джексон, когда я хочу проскользнуть мимо него. Я снова ощущаю на шее его теплое дыхание, и по моему телу пробегает дрожь – но холод тут ни при чем.

Наши взгляды встречаются, и на несколько мгновений весь мир словно исчезает. Исчезают все: Мэйси, Флинт, другие ученики, идущие мимо нас по коридору, болтая и смеясь, и остаемся только Джексон, я и связывающая нас незримая электрическая дуга.

У меня перехватывает дыхание, мое тело охватывает жар, и мне приходится сделать над собой усилие, чтобы не протянуть руку и не коснуться его.

Похоже, то же самое творится и с ним, поскольку его рука вдруг поднимается и на долгий, бесконечный миг застывает в воздухе между нами.

– Грейс. – Он произносит мое имя едва слышным шепотом, но я чувствую, как этот звук проникает в самую глубину моего естества. Затаив дыхание, я жду, чтобы он сказал еще что-нибудь, что угодно, но тут парадные двери распахиваются и в вестибюль врывается морозный воздух.