Жатва

«Может, оно и к лучшему, – подумал Мэл, усилием воли подавив приступ паники. – При такой скорости удар о скалы будет мгновенным, и никто не успеет почувствовать боли…»

Скалистые пики проносились, казалось, за самым бортом корабля, чудом не царапая обшивку. Вдруг Мэла бросило вперед, и лишь ремни удержали его в кресле. Он зажмурился, ожидая удара и взрыва, но ничего не случилось. Выждав еще минуту, открыл глаза и покосился на иллюминатор. Пики стали еще ближе, но падение лунолета замедлилось. Он больше не рушился на выдубленную, жесткую шкуру Луны, а плавно скользил над ней. Страхи оказались напрасными. Корабль не падал, но, управляемый пилотом, выбирал место для посадки.

Мэл медленно выдохнул. Он стойко перенес даже момент, когда поверхность спутника вдруг исчезла, съеденная ночной тенью – лунолет пересек линию терминатора. Впрочем, темень оказалась вовсе не сплошной. Внизу вспыхнули огни. Их сияющая россыпь сопровождала полет пятьдесят шестого еще несколько минут. Потом огни ушли вверх, а под кораблем очутилась ровная, смутно освещенная полоса. Лунолет коснулся ее выпущенными из-под днища шасси. Пробежал еще несколько десятков метров и замер, напоследок опять придавив пассажиров к спинкам кресел.

«Станция Залив Радуги, – последовало объявление. – Стоянка десять минут».

Теперь тяжесть не отпускала. Она была чуть сильнее той, что удерживала лунолет у борта «Орбиса», но намного ниже земной. Сабина отстегнула ремни, поднялась. Мэл сообразил, что она сходит на этой станции, а следовательно, исчезнет из его жизни навсегда, и остро, до крика, почувствовал, что не хочет этого.

– Уже выходите? – спросил он предательски дрогнувшим голосом.

– Да, – подтвердила женщина. – А вы? Он решительно щелкнул пряжками ремней.

– Я тоже!

Сабина посмотрела на него без привычной уже насмешки, вздохнула.

– Тогда держитесь рядом, – велела она и добавила не без язвительности: – Если не хотите оказаться в глупом положении.

Мэл проглотил обиду, выбрался в проход между креслами, где медленно двигалась очередь пассажиров, выходящих на станции Залив Радуги. Снова раздалось рассерженное шипение, и опять слегка заложило уши. Сверху потянуло холодком. Мэл, задрав голову, увидел, как отворяется люк и в него спускается рубчатый язык трапа. Пассажиры начали гуськом по нему взбираться. Поднявшись одним из последних, Мэл очутился в широкой складчатой трубе, присосавшейся губчатым краем к обшивке лунолета, словно минога к телу осетра. Сравнение с миногой усиливалось розоватой внутренностью трубы, которая слегка подрагивала под ногами проходящих по ней пассажиров, будто громадная рыбина проталкивала их внутрь себя торопливыми глотательными спазмами. Мэлу не очень хотелось быть проглоченным, и он чуть помедлил, прежде чем перешагнуть через комингс.

– Счастливого отдыха! – пожелала бортпроводница.

Глава десятая

«Зачем я морочу голову этому деревенскому мальчишке? – подумала Сабина, глядя, как Мэл осторожно ступает на упругую внутреннюю поверхность переходника. – Тоже мне, герой «Жатвы»…

Пройдя трубу насквозь, они оказались в обширном зале ожидания станции Залив Радуги, который с тем же успехом можно было принять за ресторан. Впрочем, зал ожидания и был рестораном. Сквозь прозрачные стены смотрела темнота лунной ночи, отражая многочисленные внутренние источники света. Мерцал выстланный оранжево-зеленой плиткой пол, нежно пульсировали голубоватым светом трубки, словно тонкие удавы, обвивающие легкие металлические колонны, поддерживающие почти эфемерный, будто хрустальный, свод, светились круглые столики, мерцали колпаки на буфетной стойке, даже бокалы в руках пьющей и закусывающей публики, казалось, источали бездымное электрическое пламя.

Публика была одета столь нарядно, что легкомысленный курортный костюм Мэла выглядел совершенно невзрачно, словно с борта лунолета он попал прямиком на бал-маскарад. Особенно поражала одежда мужчин. Украшенная то ли брошами, то ли розетками из драгоценных металлов, изысканностью она соперничала с нарядами дам. Зато дамы могли похвастать обилием драгоценных камней на всех доступных постороннему взгляду частях тела, из-за чего каждая выглядела как небольшое, но весьма насыщенное светилами созвездие.

Впечатление праздника усиливалось тем, что многие из посетителей этого «вокзального ресторана» танцевали под томную мелодию, наигрываемую невидимым оркестром. Отправляясь на Луну, Мэл ожидал увидеть что угодно, кроме этого уголка сытости и утонченного безделья. Слегка ослепленный всей этой роскошью, он замер как вкопанный посреди танцующих, и несколько пар, кружась, едва не налетели на него. Выручила Сабина, выхватив его прямо из-под ног темнокожего мужчины громадного роста, на котором было что-то вроде усыпанного блестками циркового трико с боа из серебристых перьев на могучих плечах.

– Так я и думала! – ядовито прокомментировала она, увлекая Мэла за темный занавес в дальнем углу залы. – Без меня вы здесь и шагу не ступите.