Жаркий поцелуй

Я обошла столпившихся на тротуаре туристов. Любопытство съедало меня изнутри. Лучше я буду думать о своей предшественнице, чем о том, что приговаривала безобидных демонов к смерти. Но сделка с демоном — это в прямом смысле сделка с дьяволом.

— В чем подвох?

Рот сделал совершенно невинное лицо.

— Ни в чем. Ты просто позволишь мне побыть с тобой. И все. Я обещаю.

— Ты меня уже один раз обманул. — Я скрестила руки на груди. — Откуда мне знать, что не обманешь и сейчас?

— Думаю, тебе придется рискнуть.

Мимо, улыбаясь нам, прошла пожилая пара, и Рот в ответ одарил мужчину и женщину одной из своих самых обворожительных улыбок. Вряд ли этим вечером Эббот ожидал от меня меток, размышляла я. Я вообще не была уверена, что мне все еще разрешено этим заниматься. Медленно вздохнув, я коротко кивнула.

— Ладно.

Улыбка Рота сменилась довольной усмешкой.

— Отлично. Я знаю одно подходящее местечко.

— Это-то меня и беспокоит, — заметила я.

— Ты меня воодушевляешь.

Я покраснела, теребя лямку рюкзака. Рот потянулся и коснулся моей руки, освобождая мои пальцы от лямки рюкзака. Сердце пропустило удар, а щеки раскраснелись.

— Ты всегда такая? — спросил он, разворачивая мою ладонь тыльной стороной вверх.

— Какая?

— Все время смущаешься, краснеешь и отводишь взгляд. — Он провел по моей ладони подушечками пальцев. Ласка отозвалась дрожью в теле. — Как сейчас. Ты опять покраснела.

Я высвободила руку.

— А ты все время меня нервируешь и бесишь.

Он искренне рассмеялся. Мои нападки его, видимо, развлекали. Извращенец.

— Рядом с Верайзон-центром есть маленькое кафе, где делают лучшие в мире маффины.

— Ты ешь маффины? — поразилась я. — А я-то думала, что ты питаешься говяжьими сердцами и запиваешь их кровью девственниц.

— Что? — Рот снова рассмеялся приятным грудным смехом. — Чему Стражи тебя учили? Я люблю маффины. Хочешь поехать на метро или прогуляемся пешком?

— Прогуляемся, — выбрала я. — Метро мне не нравится.

Мы направились к Ф-стрит. Нам предстоял неблизкий путь пешком. Я следила взглядом за мерцающими душами перед собой, ощущая каждой клеточкой своего тела идущего рядом Рота. Самым странным было то, что когда я на него смотрела и не видела души, вместо ужаса чувствовала облегчение. Находиться постоянно среди душ довольно мучительно. Так что я, можно сказать, отдыхала.

И даже больше.

Я чувствовала своего рода освобождение. Если не считать Зейна и Стражей, он единственный знал, кем я являюсь. Даже лучшие друзья не имели понятия о том, кто я такая. Рот знал, и его это ничуть не волновало. Зейна и Стражей, напротив, это немало беспокоило. Пусть Рот и полнокровный демон бог знает чего, но с ним мне не нужно притворяться.

— Я тоже не люблю спускаться под землю, — помолчав немного, признался Рот.

— Почему? Для тебя это должно быть похоже на возвращение домой.

— Вот именно.

Я посмотрела на него снизу вверх. С засунутыми в карманы руками и открытым выражением лица он выглядел удивительно уязвимым. Но его глаза, когда он взглянул на меня, выдавали в нем хищника. Вздрогнув, я прищурилась от яркого солнца.

— Ну и как там, внизу?

— Жарко.

Я закатила глаза.

— Об этом я и сама могла догадаться.

Мы проходили мимо скамейки, на спинке которой был приклеен флайер, призывающий не верить Стражам. Рот оторвал его и передал мне.

— Там почти как здесь, но темнее. Мне кажется, Ад пытается отразить все, что находится наверху, но искаженно. Там не очень живописно. Много утесов, бесконечных рек и пустошей на месте разрушенных городов. Думаю, тебе бы там не понравилось.

На флайере была все та же оскорбительная картинка. Я бросила его в ближайший мусорный бак.

— Тебе там нравится?

— А у меня есть выбор? — холодно спросил он.

Я почувствовала на себе его пристальный взгляд.

— Я бы сказала, что да. И либо тебе нравится там, либо нет.

Он поджал губы.

— Мне больше нравится здесь.

Мы остановились на еще одном оживленном перекрестке.

— Ты часто сюда приходишь? — спросила я, стараясь сохранить на лице бесстрастное выражение.

— Чаще, чем следовало бы.

— Что это значит? — Я откинула голову и встретилась с его пронзительным взглядом.

— Здесь наверху все такое… настоящее. — Он положил руку мне на поясницу и пока вел меня через улицу, я чувствовала через тонкий свитер ее восхитительный жар. — Так когда ты начала ставить метки?

Я нервно жевала губу, не зная, как много можно ему сказать.

— В тринадцать лет.

Он нахмурился.

— Им потребовалось так много времени, чтобы понять, что ты это можешь?

— Нет. Они поняли, что я вижу души, как только нашли меня. Наверное, я сама сболтнула об этом. А вот то, что я могу метить демонов, узнали по чистой случайности.

— Как это произошло? — спросил он, опуская руку с моей поясницы.

— Мне было около десяти, — ответила я. — Мы с одним из Стражей покупали еду. Я увидела в очереди женщину без ауры и задела ее. Вспыхнул свет, но никто, кроме Стража, этого не заметил.

— Дальше можно не продолжать. Стражи находят полудемона, который видит души и ставит метки на демонов. Очень удобно.

— Не понимаю, что ты хочешь этим сказать. Я тоже Страж, ты это знаешь.

Он посмотрел на меня.