Жаркий декабрь

Когда около часа ночи пришли машины, все были наготове, и погрузка прошла быстро и слажено. Правда, меня немного смущала мысль о том, что на замену нам никого не прислали, и фронт оголился. Ну да командованию виднее. Тем более, тряская дорога и холодная фанерная кабина не способствовали мудрым размышлениям. Да уж, хоть и говориться, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти, но всему должен быть предел. Однако солдатам в кузове приходилось намного хуже. Водители торопились и выжимали из своих полуторок немыслимую для проселочной трассы скорость, порой разгоняясь под сорок километров в час. О «приятных» чувствах, испытываемых при этом бойцами, трясущимися на жестких холодных скамейках, лучше не говорить. Впрочем, солдаты не унывали, и даже затянули песню, вероятно, чтобы немного согреться:

Кружились метели, снежинки летели.

Декабрьская вьюга позёмкой мела.

Ах, Красная Пресня – рабочая песня

На бой за свободу и счастье пошла.

Хотя предполагалось, что батальонная колонна должна ехать без привалов, но остановки порой случались, хотя и сравнительно редко. На узких, запертых с двух сторон сугробами дорогах иногда возникали пробки, особенно на развилках. Но службу регулировки движения более-менее наладили, и на всех перекрестках стояли регулировщики с фонарями. Конечно, из графика мы немного выбивались, но не сильно. Нас всюду старались пропускать вперед, давая преимущество перед другими частями.

Даже со всеми оказиями полк прибыл в район сосредоточения до рассвета, как и планировалось. Колонну загодя встретил сопровождающий офицер, указавший наши позиции. Штаб уже находился здесь, а вскоре подтянулись второй и третий батальоны. Разгруженные порожние машины тут же разворачивались, и уже по другой дороге устремлялись назад, за следующими подразделениями.

Наша дивизия была тут явно не одна. В наступивших сумерках стало видно, что повсюду вокруг скрытно, с соблюдением всех мер предосторожности и маскировки, группировались войска. Так, совсем рядом с нами развертывалась в боевой порядок батарея гаубиц, а с другой стороны затаился в лесочке целый дивизион самоходок. Постоянно проезжали розвальни с бойцами, белые грузовики с утепленными капотами тянули за собой сорокапятки, прикрытые белыми же чехлами. Некоторые пушки маскировали, заваливая целым стогом сена, и лишь по количеству лошадей в запряжке можно было догадаться, что там спрятано что-то тяжелое.

Постоянно мимо носились связные и посыльные, передавая приказы или кого-то разыскивая. В общем, какой-то человеческий муравейник, но хорошо организованный.

* * *

Все-таки приятно было воочию наблюдать, как наше командование быстро воспользовалось опытом, наработанным в той войне. Конечно, перед наступлением боевые порядки всегда уплотнялись, но вместо широких, размашистых ударов, характерных для того сорок первого, наступление теперь велось концентрированными ударами на узких участках. Порядки наступающих войск уплотнили настолько, что участок прорыва нашей дивизии составлял меньше двух километров.

Хотя подразделения сосредоточились в лесу очень густо, но на удивление никаких споров, где кому располагаться не было. Специально выделенные сопровождающие разводили отряды по заранее определенным местам и заодно строго следили за соблюдением маскировки.

Чтобы личный состав не замерз, для нас заранее установили большие брезентовые шестиместные палатки. Обложенные снегом и снабженные небольшой печкой, они позволяли солдатам отдохнуть и отогреться. Правда, в каждую такую палатку набилось целое отделение, да и организация горячего питания осталась нашей проблемой, ну да ничего, хоть не на улице бойцам мерзнуть.

Едва рота разместилась, как примчался комбат и потащил меня вместе с Коробовым и Сверчковым искать начдива, у которого уже собрались командиры полков. Задача, на первый взгляд, казалась трудной. По всему лесу толпились командиры различных подразделений, проводящие рекогносцировку и налаживающие взаимодействие друг с другом. Но найти генерала оказалось несложно. Раз дует устойчивый южный ветер, то НП командующего следует искать на левом, наветренном фланге. И верно, там, где мы и рассчитывали, народу собралось больше всего. Все, как один, с осунувшимися невыспавшимися лицами, но веселые и оживленно переговаривающиеся.

– Надо же, и комфронта тоже здесь, – удивленно присвистнул Авдеев, приглядевшись повнимательнее к присутствующим командирам.

Я же, как ни старался, генеральскую папаху нигде заметить не мог. И лишь после того, как ординарец показал пальцем, понял, что два человека в обычных маскхалатах и шлемах, это и есть генералы Кончиц и Масленников.

Охрана командующего сердито позыркивала в нашу сторону, но дивизионный особист бросил автоматчикам пару слов, и на нас перестали обращать внимания. Дескать, хочется лейтенантам глаза начальству помозолить, чтобы выслужиться, ну и черт с ними. А когда комфронта узнал комбата и приветливо кивнул, мы подошли еще ближе, так что стало слышно, о чем беседуют командующие.