Жандарм 4

Глаза разбежались при виде десятков стволов. Тут были как отлитые из простого металла револьверы с отсутствием каких-либо украшений (меньшинство), так и настоящие произведения искусства — с рукоятками из слоновой кости, позолоченные и посеребренные, с гравировкой цитат из библии. Механизм открытия барабана тоже разнился — встречались как переломные револьверы, так и с откидным барабаном. Самовзводные и те, которых приходилось взводить после каждого выстрела. Еле сумел взять себя в руки и отобрал оружие не по красоте, а по функциональности и цене.

Из лавки я вышел с изрядно полегчавшим кошельком, зато с тяжеленной сумкой, приобретенной тут же. А все потому, что кроме самих стволов пришлось раскошелиться и на патроны к каждому. Зато как расцвел ирландец при виде такого богатства! Ведь я ему вместо одного револьвера притащил сразу четыре. И пусть один был для Ануки, второй для Артема и еще один я взял «на запас», но все равно — Роб тут же сграбастал их все и пошел на задний двор искать местечко, где их можно пристрелять и проверить в деле.

Я же отправился спать. После трехдневного марафона допросов мне требовалось восстановить душевные силы и думать о каких-то проблемах не хотелось категорически. Наступил «откат» после напряженной работы, а потому следующий день я практически не выходил из дома. Ел, спал, да иногда пробовал тренироваться в водной магии с использованием браслета. Но последнее без огонька — чисто, чтобы убедиться, что такой нагрузки на эмоции, как от ментальной магии, в применении водной нет.

Задержанных алеутов на следующий день после допросов не отпустили, так что после своего дня отдыха я пошел в жандармерию. И показаться надо, и может Белов поделится новостями. Но увы, Аристарха Вениаминовича в управлении не оказалось, а идти в искать его в полицейский участок я не стал. «Наелся» той обстановки за три дня сидя в кабинете у Бориса Павловича.

На тренировку ко мне никто не напросился. Даже педантичный Шмитт. И по сути еще один день ушел в пустую. Ну а я решил, что дал толстяку-полицейскому достаточно времени на сбор информации по убитым жандармам и тем, чем они интересовались, да и шумиха после задержания общинников улеглась, потому с утра нового дня отправился к нему. Пора узнать, на что наткнулся мой «предшественник» и как мне самому к этому подступиться.

Глава 16

Семен Демидович обедал. Даже не так — вкушал, смакуя каждый кусочек. Жареный гусь с яблоками под сметанным соусом соседствовал на его столе с маринованными грибочками и отварной картошкой. Отдельно стоял графинчик запотевшего коньяка. Полицейский аккуратно отрезал небольшой ломтик гуся, медленно пережевывал, наслаждаясь палитрой вкусов. Затем «полировал» его глотком коньяка и закусывал грибочками. Мужчина аж жмурился от удовольствия. Давненько у него не было возможности вот так без спешки поесть в свое удовольствие. Аж целую неделю!

Но трапеза полицейского была грубо прервана. Кто-то громко пододвинул рядом стул к его столу и плюхнулся на него, положив руки на стол. Семен Демидович в этот момент как раз снова перекатывал во рту глоток коньяка, прикрыв от удовольствия глаза, которые пришлось открыть, чтобы посмотреть на хама и высказать ему все, что он думает о таком поведении. Но гневная речь застряла в горле полицейского, когда он увидел, кто вторгся в его уединенное «свидание» с прекрасным обедом.

— Кхм, — сглотнул полицейский вставший комом коньяк. — Здравствуйте, Григорий Мстиславович. Чем могу?

— Да все тем же, — хмыкнул жандарм, с интересом оглядывая заставленный стол. — Помнится, я просил вас найти для меня одну информацию… И сроки уже давно вышли.

— Да-да, — закивал толстяк, усиленно вспоминая, куда он дел папку, подготовленную для этого шантажиста. — Все готово, не сомневайтесь! Все, что удалось найти, лежит сейчас в моем кабинете. Можем пройти прямо сейчас, но может, вы позволите?.. — и толстяк кинул выразительный взгляд на недоеденную птицу.

— Кушайте, — благосклонно кивнул Бологовский. — Я подожду.

Однако под чужим взглядом аппетит и прекрасное настроение быстро улетучились и, оперативно покидав в себя остатки трапезы, Семен Демидович поспешил в свой кабинет.