Читаем Жадный, плохой, злой полностью

– За ту самую кассету, – прошептал я в маленькое ухо с встрепенувшейся сережкой. Одна моя рука прошлась по ее позвоночнику, а вторая изучила переход от талии к бедрам, да так обе и застыли на своих местах.

– Нет, – шумно задышала она. – Нет, нет и еще раз нет.

– Скажи мне «да»… – Потрепав ее ушко зубами, я почувствовал, как гладкая женская кожа под моими ладонями превращается в гусиную.

– Не могу… У меня уже есть покупатель. Ты никогда не сможешь заплатить больше.

– Сколько же ты хочешь, м-м? – Обнаружив, что тело Натали начинает вибрировать, как только мои блуждающие руки оказываются в районе ее копчика, я сосредоточил на этом фронте сразу обе, не давая ей передышки ни на мгновение. Хорошеньким женщинам вредно думать. От этого у них появляются морщинки и мешки под глазами.

– Мне… обещали сто…

– Долларов?

– Ты… – произнес прерывающийся голосок Натали, – …ты… сяч.

Я вспомнил газетную статью, в которой речь шла о вознаграждении, обещанном чеченской диаспорой в Москве за достоверную информацию об истинных виновниках взрыва на Пушкинской площади. Сто тысяч долларов! Именно такова была стоимость приза, который надеялась выиграть Натали.

– Я могу дать тебе столько же, – шепнул я с вкрадчивостью змея-искусителя. Яблока у меня не было, ста тысяч тоже, а потому моя щедрость не знала границ.

Прекратив попытки обвиться вокруг меня ногами, Натали замерла.

– Откуда у тебя такие деньги?

Ну вот, стоило нам тесно пообщаться друг с другом, и она уже начала меня цитировать. Польщенный, как любой литератор, я одобрительно похлопал ее по попке и загадочно произнес:

– Оттуда.

Когда Натали подняла голову, чтобы посмотреть мне в глаза, я скорчил свирепую рожу, какой, по моему разумению, должен был обладать любой мало-мальски уважающий себя горный мститель.

– Чечня? – догадалась она.

– Тсс! – Я опасливо оглянулся.

– Значит, ты…

– Да.

– Но?..

– Мой родной дед по материнской линии живет в Грозном, – опередил я назревающий вопрос, мысленно извинившись перед покойным дедушкой Матвеем, который родной Белгород покидал только по случаю Великой Отечественной. – И все, Натали, хватит об этом, – строго сказал я. – Меньше будешь знать, позже состаришься.

– Молчу, молчу. – Натали отстранилась, чтобы присмотреться ко мне повнимательней и непоследовательно сказать: – То-то я думаю: волосы у тебя темные и нос с горбинкой…

Я не стал признаваться, что горбинку мне подарили не мама с папой, а прыгучий соперник в пору моего юношеского увлечения восточными единоборствами. Просто загадочно улыбнулся и спросил:

– Так как? Договорились?

Натали замерла в нерешительности, задумчиво ковыряясь пальцем в пупке. Палец углубился туда чуть ли не по вторую фалангу, и это с учетом трехсантиметрового ногтя! Испугавшись, что меня ждет трюк в духе филиппинских хилеров с извлечением окровавленного аппендикса, я перехватил руку Натали, сжал ее в своей ладони и повторил вопрос:

– Договорились?

– Не знаю… В принципе твое предложение меня устраивает. Не придется искать этих страшных людей, договариваться о встрече, дрожать за свою жизнь…

– Вот именно, – произнес я, с трудом удерживаясь, чтобы не начать изъясняться с кавказским акцентом, что было бы уже перебором. – Меня ты найдешь легко и дрожать тебе не придется, это я тебе обещаю. Спустишься в мою комнату с кассетой и получишь вознаграждение.

5

Оставив Натали, я отправился на поиски покинутого мною Чена.

До счастливого мига обретения свободы и независимости оставалось не так уж много времени. Натали заявила, что наше новое свидание состоится примерно через час-полтора: ей необходимо сделать пару звонков, собрать кое-какие вещички, принять ванну, привести себя в порядок. Она, оказывается, прямо от меня собиралась в столицу. Нет, не мифические сто тысяч тратить в тамошних бутиках. Просто обратно возвращаться она уже не намеревалась. Кто-кто, а я понимал ее очень хорошо.

На предложение сделать предоплату я ответил столь же несуразным встречным предложением сначала оставить мне кассету для ее тщательного изучения. Мы оба посмеялись понимающе, а потом я потрепал ее по волосам прощальным жестом и с легким сердцем удалился.

Чен валялся на том самом месте, где я перебил ему аппетит. Нельзя сказать, что он был таким же неподвижным, как та собака, которую он убил, хотя движения его были беспомощными и ненужными. Что-то вроде подергиваний отброшенного ящерицей хвоста.

Крепко спеленатый, он казался еще меньше, чем был на самом деле. Белочка, примостившаяся на дереве, под которым он лежал, пустилась наутек лишь при моем появлении, а до этого, надо полагать, с любопытством наблюдала за забавными потугами невзрачного человечка. Я остановился рядом с Ченом, закурил и, лениво пуская дым, задумался, что мне теперь с ним делать. Убивать парня не было ни желания, ни необходимости. Оставлять еще на час одного – опасно. В конце концов, он мог либо распутаться, либо выкатиться из кустов на аллею, где его развязал бы первый встречный «патриот». Это могло здорово нарушить мои дальнейшие планы.

Перейти на страницу:

Похожие книги