Зеркало грез

С Феденькой все оказалось куда сложнее. К ужину он не спустился, и Соня отправила легких на подъем братьев отнести еду ему в комнату. Она понимала его, так как сама лишилась единственного близкого ее сердцу человека и первое время думала, что сойдет от горя с ума. Несколько месяцев после смерти бабушки Соня не могла прийти в себя, и ей казалось, что все хорошее, что у нее было в жизни, уже случилось и больше ждать от коварной обманщицы-судьбы нечего. Наверняка такие же чувства испытывает сейчас и Феденька. Он никого не хочет видеть, а тем более ее, Соню. Ему лучше побыть какое-то время в уединении.

Но чего она никак не могла понять, так это того, почему это вынужденное и так необходимое ему одиночество он должен непременно проводить рядом с ней, такой ненавистной, а главное, виновной во всех его бедах, теткой – второй женой отца?! О чем, интересно, думал Федор, когда допустил, вернее, сам создал эту ненормальную и чреватую самыми непредсказуемыми последствиями ситуацию? Чья психика в данном случае должна не выдержать – Сонина или Феденьки? Зачем сталкивать их лбами? Чтобы они каким-то чудом примирились друг с другом? Тогда дай Бог терпения ей, Соне!

Невероятная выдержка и умение сглаживать острые углы все же дали свои плоды: на следующий день Феденька мужественно терпел присутствие Сони за столом, когда они сели ужинать в гостиной перед телевизором. Мальчики рядом с угрюмым, погруженным в свое горе двоюродным братом вели себя с Соней сдержанно, словно вспомнив, чему учила их мать. Они украдкой посматривали на Феденьку, как будто пытаясь заслужить его доверие и надеясь на то, что он ни в коем случае не расскажет матери об их лояльном отношении к этой «ненавистной тетке».

То, что они так и не попытались чем-то вывести ее из себя, явно говорило о том, что она им по душе. Соня не отказывалась иногда поиграть с мальчиками в «дурачка», вкусно готовила, интересно рассказывала разные истории. И у них совсем не было желания натягивать веревки, чтобы она падала и расшибала себе колени. Не хотелось портить приготовленную Соней еду, чтобы потом демонстративно вываливать пересоленную, а потому непригодную пищу на пол, но лучше все-таки на ее голову, как учила их мать.

С несравнимо большим желанием детям хотелось подружиться с Соней, которая с каждым днем, прожитым в ее доме, нравилась им все сильнее. И они ничего с собой не могли поделать, так как каждый вечер перед сном она приходила к ним в комнату, целовала их в белокурые макушки и желала спокойной ночи. Они никак не могли ее предать. Даже в угоду матери.

Через неделю пребывания гостей в доме Соня начала надеяться, что ей каким-то невероятным способом удалось наладить пусть даже и очень зыбкие, но все же дружеские отношения с Феденькой, которые больше напоминали некое подобие временного перемирия между враждующими сторонами, жизненно необходимое перед важным сражением. Только бы продержаться до приезда мужа!

Соня старалась меньше думать о том, чего хочется ей самой, и постоянно загружала себя бесконечной работой по дому. Хорошо, что мальчики оказались работящими и проворными. Они охотно помогали Соне мести двор, развешивать белье и даже чистить овощи, когда она готовила обед, хотя брали с нее слово, что об этом не узнает их старший брат, а уж тем более матушка.

Феденька же весь день с перерывами на еду общался только с компьютером, находя в нем некую отдушину, позволяющую хотя бы на время забыть мучившие его душевные страдания, в чем Соня была глубоко убеждена, а потому испытывала к нему искреннюю жалость.

Так в хлопотах и заботах о гостях летело время. До приезда Федора оставалось еще целых семь дней, но Соня уже часы считала, боясь невзначай нарушить их с Феденькой вынужденный худой мир, который, как известно, лучше доброй ссоры. Но чем больше ты чего-то боишься – и это также известно всем и каждому, – тем быстрее наступает то самое событие, которое как магнитом притягивается к тебе твоими же дурными мыслями.

Еще за завтраком Соня почувствовала что-то неладное. Обычно спокойные во время еды мальчики равнодушно ковыряли в тарелках любимые котлеты и с нетерпением поглядывали на старшего брата, словно не могли дождаться, когда же он наконец насытится.

А Феденька, видя их горящие любопытством и возбуждением беспокойные взгляды, как будто нарочно ел медленно, иногда застывал с кусочком помидора или котлеты на вилке и задумывался, устремляя загадочный взор куда-то вдаль, за пределы оконного проема. И тогда мальчики начинали подкашливать, пытаясь столь нехитрым намеком вывести его из никому не нужной сейчас задумчивости, отдаляющей их от чего-то необыкновенно волнующего и интересного.

«Неужели Феденька согласился поиграть с ними? – догадалась Соня. – Вот и славно. Так он быстрее почувствует интерес к жизни. Мальчики настолько подвижны и жизнерадостны, что наверняка расшевелят брата, и он – очень даже может быть – откажется от этого убийственного одиночества, которое только затягивает его в мрачное состояние безысходности».