Зендикар: В Зубах Акума

Нисса скривилась от слов Ановона. Она отрезала гоблинам еще по куску слизня, и принялась за свою долю, жадно вгрызаясь в жирную, липкую плоть.

Смара, прежде чем съесть свой кусок, подняла его к солнцу, наблюдая, как рассеиваются лучи сквозь толщу пропеченного жира.

- Как ты узнала, что слизень там? – спросил Ановон, слизывая сок с тонких пальцев.

- Птицы ждали, когда он высунет глаз через ту дыру в песке, - объяснила Нисса.

- Что-то я не заметил там никакого глаза, - сказал Сорин.

- Он бы и не высунулся бы.

- Почему?

- Потому что слизень был мертв, - пояснила Нисса. – Уже несколько дней. Сорин покачал головой и сглотнул. Ановон отвернулся от недоеденного слизня.

Никто, кроме гоблинов больше не притронулся к печеной туше. Все сидели на камнях, наблюдая за тем, как мухи облепливали желеобразный труп, и ожидая, когда, наконец, обрушится вершина горы.

- Думаю, нам нужно пробежать насквозь прямо сейчас, - предложила Нисса. Ановон неуютно поежился в своей рваной мантии.

- Если будем ждать дальше… - начала Нисса. Заканчивать мысль не было необходимости. Даже во сне она чувствовала приближение порождений, и не сомневалась, что остальные чувствовали его тоже.

Сорин со вздохом опустился на свой камень. Он смерил взглядом просвет в горе и провел рукой по рукояти своего меча. – Но мне так нравится его форма, - пробормотал он. – Если его расплющит, он лишится своего шарма.

- Иди в обход, если страх сковал твое сердце, - сказала Нисса.

- Страх сковал сердце, - повторил Сорин. – Мне это нравится. – Он, зевая, встал, подошел к просвету, не торопясь, пригнулся и исчез в темноте. Ановон спешно последовал следом, за ним Нисса.

Никто не проронил ни слова, пока они шли под парящей вершиной горы. Даже Смара, идущая последней, шла в полной тишине. Нисса на ходу касалась ладонями сырых камней, свисавших над головой. Грубо обтесанные, расколотые по естественной структуре породы. Никаким инструментом невозможно было проделать подобную работу. Но кто же тогда это сделал?

Их шаги эхом отражались от влажных камней, возвращаясь к ним со странным щебетом, от чего Нисса решила, что порождения, должно быть, вошли в расселину в другой части горы. Чем тщательнее она прислушивалась, тем чаще обнаруживала мышиную возню в странном эхе. Но определить ее источник было сложно.

Вскоре, полоса света на противоположной стороне стала шире, и Нисса даже увидела по ту сторону просвета скалы… и что-то еще. Она остановилась и прищурилась. Сорин заметил это тоже и уже начал медленно обнажать свой меч.

Им была видна лишь нижняя часть существа, но оно явно было очень крупным – не меньше лесного тролля, но и не выше каньонного гиганта. У него были толстые руки, кулаки и торс, но при этом несуразно короткие ноги. Его хвост был длинным и плотным, похожим на крысиный. Существо сидело, прислонившись спиной к скале, вытянув ноги перед собой, и выглядело почти комично. Однако, судя по тому, как Сорин держал наготове свой длинный меч, Нисса поняла, что он не был настроен на шутки.

Они приблизились к противоположному просвету и разглядели существо целиком – его массивные плечи и квадратную голову с крупной челюстью… и закрытые глаза. Его грудь последовательно вздымалась и опускалась.

- Спит, - прошептала Нисса, на цыпочках выходя из-под парящей горной вершины. После хождения в потемках, яркое солнце слепило глаза, но она все же разглядела ржавые, расплющенные остатки брони и осколки костей, разбросанные вокруг дремлющего существа. Теперь было ясно, чего эта громадина выжидала у просвета. – Должно быть, к тому времени, как он добирался до мяса путешественников, оно уже было изрядно отбито упавшей вершиной.

Нисса махнула рукой остальным и прокралась мимо чудовища, скользнув в расщелину в скале. От тихо посапывающей громадины тянуло трупным смрадом. Группа бесшумно пробиралась между гниющих на солнце объедков, облепленных жужжащими ярко-красными мухами.

Внезапно один глаз существа распахнулся.

Ановон заметил его слишком поздно. В мгновение ока громадина вскочила, опершись на свои массивные костяшки, и с дикой скоростью с размаха ударила своими короткими ногами вампира в грудь, и тот кубарем покатился по забрызганным высохшей кровью камням.

Сорин поднял свой черный, как ночь клинок.

Ановон вскочил на ноги. Его клыки были оскалены, и он поднял руки с длинными когтями, готовый к бою. Тонкие струйки крови стекали вокруг его распаленных красных глаз. Из горла вампира вырвался низкий рев, от которого у Ниссы пробежали мурашки по спине. В следующее мгновение Ановон бросился к чудовищу.