Земную жизнь пройдя до половины

- Ох уж эти твои выводы… Но свою голову на чужие плечи не наденешь. Я не знаю, насколько ты в курсе истории нашего рода. Поэтому начну, пожалуй, с нее. Магическая ветвь дома Медичи берет свое начало еще в двенадцатом веке до нашей эры, с минойского целителя Хушеба. На протяжении многих веков и даже тысячелетий, мы собираем величайшие из сокровищ этого мира - знания. Лучшие целители и зельевары, боевые маги, предсказатели, специалисты по чарам и трансфигурации - вот наше истинное богатство. Но ты и сам понимаешь: для того, чтобы жить мирно, нужно уметь драться, а лучшая защита - это нападение. Не буду вдаваться в ненужные сейчас подробности, скажу лишь одно: в восемнадцатом веке между нашим домом и родом Габсбургов произошла война. Она длилась более пятидесяти лет и унесла с собой слишком много жизней. Как ты знаешь, ту войну мы проиграли и лишились не только своего лидирующего положения в Европе, но даже места в итальянском Совете Домов. Для столь многочисленного и, прямо скажем, нелюбимого соседями, рода, как наш, это было сродни катастрофе. Большая часть законов, принятых с середины восемнадцатого и до начала двадцатого века, так или иначе, оборачивались против нас. Мы ученые, Гарри, а не оголтелые хищники, какими нас выставляют враги. Но и не беззащитные овцы - за столько веков мы научились как следует бить в ответ. Да, с Франческо было нелегко, даже нам: он был крут характером и порой принимал необдуманные решения, но он вернул род в Совет, при нем с нами снова стали считаться. А когда шесть лет назад он умер, не оставив прямого наследника - да, Гарри, после предательства Лауры Франческо так повторно и не женился, - слишком многие захотели этим воспользоваться и отправить нас в небытие. Вот тут и появился Северус. Да как появился! На протяжении многих веков главу нашего Дома определяет специальный артефакт - перстень, который возникает на мизинце приемника в момент смерти прежнего главы. В это же время другие артефакты среди представителей рода выбирают для него пятерых Хранителей - тех, кто до самой смерти будет связан с ним нерушимыми узами. Мы всегда чувствуем угрожающую Северусу опасность и способны переместиться к нему в любое сколько угодно хорошо защищенное место. И когда после смерти Франческо герцогский перстень не появился на руке ни одного из нас, именно узы Хранителей помогли нам найти нового герцога, - в рассказе Джиджи возникла пауза, но Гарри не решился его перебить, терпеливо ожидая, когда тот продолжит. И Джиджи вновь заговорил: - Северус тогда уже год, как жил в Нормандии. Варил зелья в аптеке у Венсенна Сойе. Мы пришли к нему ближе к вечеру: я, Нора, Марко, Лоренцо и Джованни. Джованни он узнал сразу - они виделись в тот год, когда Северус приезжал к нам в составе посольства Волдеморта. Узнал и хотя не мог не испугаться, внешне остался совершенно невозмутим, словно к нему каждый день перед сном заходят известные на всю Европу темные маги...

Джиджи вновь замолчал. Молчал и Гарри. Он отчетливо, будто наяву видел Северуса, замершего у двери простой, но идеально чистой комнаты. Северуса, всего год, как изгнанного из родной страны и только начавшего налаживать новую жизнь на чужбине. Северуса, к которому незваными заявилось пять представителей страшного темномагического рода… Конечно же, внешне он остался невозмутимым. Прямая осанка, ровный взгляд, спокойный и как будто снисходительный голос. Но какой ужас, должно быть, он пережил в те минуты!

- Знаешь, именно с тех пор я его зауважал. Поверь, далеко не каждый способен сохранить самообладание в подобной ситуации. Мы сразу, еще от порога попросили его показать левую руку и вполне ожидаемо нашли у него на мизинце герцогский перстень. Не знаю, откуда Северус уже тогда знал, что именно это кольцо означает, но он тут же заявил, что не желает участвовать в наших играх, что он - не Медичи, а даже если какая-то из его прабабок согрешила с нашим прадедом, то это ничего не меняет. В тот раз мы так и не сумели убедить его отправиться с нами, а идти против воли нашего герцога мы не могли. Марко и Лоренцо остались в Нормандии караулить его покой, мы же с Норой и Джованни вернулись во Флоренцию. И началась война… Половина родов Италии, прознав о том, что мы остались без герцога, решили, что мы стали слабы и на нас можно безнаказанно нападать. Они жестоко ошиблись, но, увы, за эту ошибку пришлось платить не только нашим врагам, но и нам. Платить жизнями и кровью. Именно в те дни Нору впервые стали называть Палачом…

- Нору?! Нора - Палач?! - не поверил было Гарри. Но тут же вспомнил то ощущение опасности, что он не раз испытывал рядом с ней. Да, пожалуй, он мог представить ее себе фанатичной убийцей.