Земную жизнь пройдя...

— Ах, ваша роза в волосах! — их голоса звучали до отвращения наиграно — Мы последовали вашему примеру!

Какое ужасное раболепство! Даже эти дурацкие цветы к причёскам прикололи. Девицы стали похожи на карикатуру из журнала юморесок.

Ох уж эта роза в волосах! Какая примитивная вульгарность! Я пыталась сказать Климентине, но она заявила, что хочет явить свету новую моду, и мне этого не понять — поскольку у меня в мыслях одни привидения.

Пролив сахарные речи, барышни встали за спиной своей "царицы".

— Жаль, что сейчас не сжигают ведьм, как раньше, — вдруг проворчала Климентина.

— Ты на меня обижена? — спросила я, предполагая, что подруга проявила склонность к неудачным шуткам.

— Нет, Аликс, речь не о тебе! — перебила Климентина, кивнув в сторону Дианы Ориновой, которую окружила компания весьма заинтересованных юношей. — Она приворожила их… Да, заметь, у нее глаза зелёные…

— Какой вздор! — перебила я, не скрывая раздражения. — Если говорить о ведьмах, то единственная ведьма в гостиной — это я, если меня так можно назвать. Хотя у меня глаза голубые…

— Не будь столь самоуверенна, — надулась Климентина. — Ты не ведьма, просто обладаешь необычными талантами… А выскочка Оринова явно наколдовала, дабы попасть в высший свет! Её место в трущобах Новой канавы!

— Мне не понятна твоя злоба, — попыталась я прервать поток ядовитых речей.

— А её внешний облик — вершина бесстыдства. Она вырядилась в мужской костюм как парижская куртизанка, и ходит, непристойно, покачивая бёдрами. А волосы не уложены и распущены до плеч — какая вульгарность!

Не сразу я заметила причину недовольства Климентины. Ильинский, стоявший в стороне, пристально наблюдал за Дианой. Его гордое лицо ничего не выражало, но взгляд внимательно следил за красавицей-художницей.

— Точно, ведьма, ведьма, привораживает, — раболепно зашептались ее приятельницы.

Я с отвращением отстранилась от них.

— Ильинский обратил внимание на безродную милашку, — прозвучал насмешливый голос Соколовского, — мадемуазель, прошу вас, не тратить время на этого глупца… Не буду лукавить, Оринова очень хороша собой, но разве может сравниться с вашим светским шиком…

Климентина, отмахнувшись от навязчивого ухажера, направилась к Диане. Я хотела отправиться следом, дабы защитить девушку от насмешек моей подруги. Однако Соколовский помешал мне.

Находясь далеко, я не расслышала слов. Климентина явно бросила колкость Диане, которая вопреки моим опасениям не растерялась, и, мило улыбнувшись, ответила собеседнице. Климентина ответить не успела, один из гостей спешно нашёл новую тему для беседы.

Ростоцкая вернулась к нам, бросив злобный взгляд на Диану.

— А у милашки острые зубки? — расхохотался Соколовский.

— Надеюсь, вы не считаете Оринову ведьмой, потому что у неё зеленые глаза? — спросила я с иронией.

— Глаза? — хохотнул Соколовский, — не обратил внимания, я смотрел на её бедра. Фигурка у особы весьма недурна, изящна.

Продолжать дальше разговор с таким пошляком не хотелось.

В этот момент Ильинский подошёл к Диане. Я заметила, что в глазах художницы мелькнул испуг. Она перевела взор на меня. Не вдаваясь в объяснения, я подошла к ним. Чем Ильинский напугал неробкую девушку?

— Прекрасные работы, — произнес он бесстрастно, — желаю купить эту работу.

Он указал на рисунок, который Оринова держала в руках. Мистический сюжет. В центре фигура человека, который поднял согнутую в локте руку. За его спиною стоят верные тени, готовые броситься в бой по команде предводителя. Присмотревшись, я заметила, что черты человека на рисунке поразительно схожи с чертами Ильинского.

Оринова пребывала в растерянности. Она видела Ильинского впервые. Мистик сделал вид, что не замечает своего сходства. Константин говорил, что Ильинский замешан в деле Крючкова. Ильинский явно заинтересован художницей. Судьба новой знакомой вызвала беспокойство.

— Надеюсь, вы согласитесь принять мои будущие заказы, — добавил он учтиво, протягивая визитную карточку.

— Сочту за честь, — с трудом ответила Диана.

Её смятению собравшиеся не предали значения. Всё объяснимо — такая честь для начинающей художницы.

Ильинский перевёл взор на меня, явно понимая мои догадки. В его высокомерном взоре я прочла насмешку. На мгновение я увидела его таким как на рисунке, в окружении верных теней. Мистик ухмыльнулся, слегка кивнув, давая понять, что я не ошиблась.

— Господин Ильинский стал любителем искусства, — раздался насмешливый голос Соколовского. — С каждым днем раскрываются новые грани ваших талантов…

Я видела, как они смотрели в глаза друг другу, будто готовы испепелить. Никто из стоявших рядом, кроме Ориновой, противостояния не заметил. По зеркалу на стене пробежала едва заметная трещина.

— Надеюсь, господа, вы достаточно благоразумны, — тихо прозвучал голос подошедшего Ростоцкого.

Он положил руку на цепочку часов с египетским амулетом, будто на эфес шпаги.

Соперники презрительно улыбнулись друг другу и отвернулись в сторону.

Из журнала Константина Вербина

За утренним кофе Аликс и Ольга поделились со мной своими наблюдениями.