Земной Круг. Море Осколков

Скара вытянулась вперед, стараясь донести слова до каждого уголка зала и заполнить его своими надеждами и желаниями, чтобы каждый слушатель разделил их, как и учила Мать Кира.

— Эльфийские стены не пробить, но часть из них была разрушена во время Разбиения Бога, и бреши заложили люди. Мать Море бесконечно вгрызается в их основание. Чтобы укрепить их, мой дед построил два огромных контрфорса перед утесом с юго-запада. Таких огромных, что они почти соприкасаются. Проворный человек мог бы взобраться между ними и провести других за собой.

— Проворный безумец, — проворчал Горм.

— Даже если несколько человек сможет проникнуть внутрь, — сказал Утил, — Светлый Иллинг — бывалый военачальник. Он не такой дурак, чтобы оставить главные ворота незащищенными…

— Есть другие ворота, потайные, там может пройти лишь один человек за раз, но через них все ваши воины могут попасть в крепость. — Голос Скары надломился от отчаянной необходимости убедить их, но Синий Дженнер был рядом и оказался лучшим дипломатом, чем выглядел.

— Я, может, немногое знаю, — сказал он, — но я знаю Расшатанное море, а Оплот Байла — это замок на нем и ключ к нему. Крепость контролирует проливы Скекенхауса. Поэтому Праматерь Вексен так хотела его захватить. Пока Светлый Иллинг его удерживает, он может бить куда угодно, но если мы отберем у него Оплот… — Он повернулся к Скаре и подмигнул.

— Мы завоюем победу, о которой будут петь песни, — крикнула она, — и поставим сам стул Верховного Короля под угрозу.

Все взвешивали шансы, и отовсюду неслось тихое ворчание. Скара их заинтересовала, но два короля были неугомонными быками, и склонить их к единой цели было поистине нелегко.

— Что если корабли уже увели? — проскрежетал Утил. — Что если вы не помните уязвимости Оплота Байла? Что если Светлый Иллинг о них узнал и уже выставил охрану?

— Тогда Смерть ждет всех нас, король Утил. — Слабостью Скаре было не победить, во всяком случае, не таких противников, как эти. — Я слышала, как вы говорили, что мы должны ударить в сердце. Сердце Иллинга — это его гордость. Его корабли.

— Это риск, — пробормотал Горм. — Столько всего может пойти не так…

— Чтобы победить более сильного противника, необходимо рискнуть. — Скара ударила кулаком по столу. — Я слышала, вы говорили, что мы должны встретить врага на нашей земле. Какая земля может быть лучше, чем самый сильный форт на Расшатанном море?

— Это не моя земля, — проворчал Горм.

— Но моя! — Голос Скары снова надломился, но она заставила себя продолжить. — Вы забыли! Кровь Байла течет в моих венах!

Скара почувствовала, что они колеблются. Их ненависть друг к другу, и боязнь Верховного Короля, и стремление выглядеть бесстрашно, и жажда славы — все качалось на острие меча. Она почти убедила их, но, как голуби летят в знакомые клетки, так и они в любой момент могли снова вернуться к своей привычной вражде, и возможность была бы упущена.

Мать Кира однажды сказала ей: когда разум терпит поражение, безумие может привести к успеху.

— Быть может, вам надо ее увидеть! — Скара потянулась вниз и выхватила кинжал из-за пояса Рэйта.

Он отчаянно дернулся, но было уже поздно. Она прижала блестящее лезвие к возвышению большого пальца и разрезала ладонь до основания мизинца.

Она ожидала несколько деликатных алых капель, но Рэйт определенно хорошо точил свой нож. Кровь закапала стол, брызнула на грудь Синего Дженнера и на круглое лицо Сестры Оуд. Раздался общий вздох, и Скара была потрясена больше всех, но назад пути уже не было, оставалось только безумно ринуться вперед.

— Ну? — Она вытянула руку перед взором Высоких Богов, кровь текла по предплечью и капала с локтя. — Гордые воины, обнажите ли вы мечи и прольете ли свою кровь вместе с моей? Отдадитесь ли Матери Войне и доверитесь ли своей удаче в оружии? Или будете скрываться здесь в тени и колоть друг друга словами?

Стул Гром-гил-Горма упал, когда тот поднялся во весь свой огромный рост. Он скорчил гримасу, мышцы челюсти напряглись, и Скара отпрянула назад, ожидая, что его ярость сокрушит ее. Потом она поняла, что он жует свой язык. И сплюнул красным на стол.

— Люди Ванстерланда выйдут в море через пять дней, — прорычал Ломатель Мечей, и кровь потекла по его бороде.

Король Утил встал, обнаженный меч, который он всегда носил с собой, заскользил по его руке, пока острие не застыло прямо перед ним. Он взял меч под крестовиной, сжавшиеся костяшки пальцев побелели. Струйка крови собралась в желобке и потекла к острию, покрывая сталь темной пленкой.

— Люди Гетланда отплывут через четыре, — сказал он.

Воины с обеих сторон зала застучали по столам, зазвенели оружием и одобрительно закричали, видя наконец-то пролитую кровь, даже несмотря на то, что пролилась она вдалеке от битвы и по большей части принадлежала семнадцатилетней девчонке.