Земной круг

«Открытие бегемотовой кости, — писал Авриль, — сделано было жителями острова, откуда вышли, по словам москвитян, первые колонии, населившие Америку. Вот что узнали мы о том от смоленского воеводы Мусина-Пушкина, одного из умнейших людей, каких только я видел, в совершенстве знающего все земли за Обью, ибо он долго был интендантом в канцелярии Сибирского департамента. Спросивши нас в разговоре, какой мы с ним имели, каким образом, по мнению нашему, населилась Америка, когда мы сказали ему все, что обыкновенно о том думают, он отвечал нам, что, по его мнению, есть догадка правдоподобнее нашей. За Обью, — продолжал он, — находится огромная река, называемая Кавойна, в которую впадает другая, именуемая Лена. В устье первой из них, впадающей в Ледовитое море, есть большой и весьма населенный остров, весьма замечательный ловлей бегемотов, животного водоземного, зубы коего весьма дорого ценятся.

Островитяне часто приезжают к берегам моря за ловлею бегемотов, и так как ловля их требует много труда и времени, то обыкновенно привозят они с собою свои семейства. Часто случается, что захватывает их здесь вскрытие моря и бедняков уносит неизвестно куда на огромных кусках льду, отделяющихся один от другого.

Не сомневаюсь, что многие из охотников, таким образом захваченных, доплывают на льдинах к северному мысу Азии, оканчивающейся Татарским морем. Меня убеждает в мнении моем то, что американцы, обитающие на выдавшейся далее других в море в сей стороне части Америки, одинакового вида с островитянами, которых ненасытная жадность прибытка подвергает погибели или опасному переезду в чужую сторону».

«К тому, что говорил нам воевода, можно прибавить еще и то, что на американском берегу находят много животных, которые тоже водятся в Московии, особенно бобров, которые могли перейти туда по льду. Такая догадка кажется мне тем основательнее, что в Польше видел я, как огромные куски льду целиком плывут от Варшавы и уплывают далеко в Балтийское море. Надо бы, для удостоверения в деле столь важном, разведать об языках, коими говорят два упомянутые, похожие один на другой народы, живущие один в Азии, другой в Америке, ибо если бы открылось сходство в языке, то и сомнения в сходстве их более никакого не оставалось бы.

Весьма много любопытного могли бы мы узнать от упомянутого смоленского воеводы, который, без сомнения, может назван одним из самых просвещенных москвитян…» — так писал иезуит Филипп Авриль о беседах с Иваном Мусиным-Пушкиным .

Рассказ сановника Сибирского приказа в передаче Авриля подтверждает богатство сведений, имевшихся в распоряжении наших предков.

На совести Авриля остались не одни полярные «бегемоты». Мусин-Пушкин не мог говорить, например, что Лена впадает в Колыму. Но окольничий знал о существовании «северного мыса Америки», лежащего неподалеку от восточной окраины Азии, знал, что окраина Америки далеко выдалась в море, а на американском берегу водятся бобры.

Мусин-Пушкин подмечал сходство между обитателями Азии и Америки. Что же касается «острова», где ловят «бегемотов», то он, Мусин-Пушкин, прекрасно был осведомлен, что главный промысел «рыбьего зуба» находится на Анадырской корге. Авриль мог превратить Чукотку в этот остров.

Случаи скитаний промышленников, унесенных на льдинах, конечно, были, и об этих случаях Сибирский приказ, разумеется извещался. От Анадыря до Северной Америки всего какие-нибудь сутки пути на коче. Люди на льдинах, гонимых попутным течением, могли не раз попадать к «северному мысу» Америки, но важнее всего то, что Мусин-Пушкин твердо знал: такой мыс есть!

Передав рассказ Мусина-Пушкина, иезуит пускался в рассуждения о возможности морского сообщения с Китаем и Японией.

Он упоминал о карте Сибири, хранящейся в «московской канцелярии», вероятнее всего в Сибирском приказе, и описывал Обь, Енисей, Лену, Амур. Из этой «канцелярии» Авриль достал и описание народов, обитающих у границ Сибири и в Китае и даже на рубежах Тибета. Это был труд Спафария, и иезуит, не указав источника, включил его в свою будущую книгу.

Филипп Авриль дважды пытался пройти в Китай по одной из шести дорог, ведущих туда от Москвы, но обе попытки его не удались. Выпустив книгу, наполненную жалобами на московские порядки, Авриль отправился в желанный Китай через Индийский океан и умер, когда корабль подходил к берегам Формозы (Тайваня).

Плаванье верхотурского воеводы

В то время, когда Авриль разговаривал о колымских «бегемотах» с Мусиным-Пушкиным, Иван Толстоухов пустился в свое плаванье в сторону Анадыря и Северной Америки.

Иван Толстоухов в 1664 году был воеводой в Верхотурье. Весьма важно, что в ноябре этого года он встречал Семена Дежнева, ехавшего из Якутска в Москву. Следовательно, Иван Толстоухов мог тогда узнать от Дежнева о его былом походе «морем вперед» на Анадырь.