Землю - кентаврам! (СИ)

- ...Но вот я здесь! Прекрасный мир, я буду рад выполнять здесь свою миссию по приватизации недвижимого имущества населением, и готов сейчас же приступить к подготовке кадастровой реформы на благо вашего народа.

- О, наш мир действительно прекрасен! - подхватил министр со свойственными кентавридам пафосом и напыщенностью, точь-в-точь как было отмечено в ознакомительных материалах дела, составленного предыдущими специалистами. - Я вижу, человек в совершенстве владеет нашим языком.

- Да, я изучил ваш основной язык, фонетику и прочитал некоторые литературные произведения, очень увлекательно, так что нам не понадобится транспикер5, - под "изучением" я подразумевал два часа гипнотического курса во время сна в адаптационной капсуле... но, немного лести в дипломатических целях не помешает. - Знание вашего языка, традиций и искусства поможет мне в работе.

- Мы польщены! - лицо кентаврида прониклось дружелюбной теплотой, остальные тоже смотрели с умилением, - но работа подождет, гостю надо отдохнуть после полета. Отличный аппарат! - воскликнул он, обернувшись к моему шестисотому.

Я растаял и невольно расплылся в улыбке.

- Подарок отца за отличное окончание академии! - признался я и обернулся к своей гордости.

Улыбка тут же стерлась с моего лица: корпус "Урала", присевшего на правый бок, был изрезан и иссечен безобразными рубцами. Это было для меня полной неожиданностью, так как после маневра в кометном потоке я не видел космокар снаружи. Выглядел он жалко. Неделя ремонта, как минимум. Хорошо, что отец далеко.

- С какими же трудностями тебе приходится сталкиваться на просторах Галактики, Иван! - с уважением произнес Гуйявальг.

- Да, работа у меня сложная, - согласился я с досадой в голосе, - но важная, так что иногда приходится идти на небольшие жертвы.

Вообще-то меня зовут не Иван, а Геннадий. Говорят, Иваном звали космического путешественника, которому раньше всех из землян довелось ступить на планету кентавридов, еще до прибытия сюда этнического инженера, архивариуса, технолога и прочих специалистов с Земли. С другой стороны, практика показала, что кентавридам проще произносить имя Иван, а если уж в точности передавать артикуляцию, то "иваа..." с невнятно-исчезающим окончанием вместо четкой "н", чем какое-либо другое человеческое имя - тем, конечно, которые вообще могут внятно произнести буквосочетания человеческой речи. Персональные имена зубрят лингвисты и полиглоты в силу своих профессий. Люди тоже склонны к упрощению - лично я, до командировки на эту планету с труднопроизносимым истинным кентавридским названием, наравне с другими людьми грешил в разговоре о кентавридах повсеместно употребляемым "Хирон". Понятно, произносимо и, главное, очень созвучно благодаря древним грекам, а не то что, к примеру, Гуйявальг.

Итак, Геннадий Цветочкин. Отец - доктор внеземной археологии, мать - преподавательница социологии. Родился в лазарете межпланетного челнока рейса Титан-Земля, наверное именно по этой причине я болел дальними космическими путешествиями с детства, которое пролетело в обычных кишиневских яслях по месту прописки моих вечно разъезжающих по командировкам родителей. Моим воспитанием занималась бабушка, родившаяся в год прибытия легендарной "Розы ветров"6 к Альфе Центавра. Ей также посчастливилось стать свидетельницей ошеломительного явления зимородных переледышей7 в День Изумления8 и многих других событий, случившихся на рассвете эпохи освоения человеком межзвездных перелетов, и по вечерам вместо колыбельных перед сном я заслушивался ее рассказами о научных прорывах в сфере гравитоники, образовании Галактического содружества9, мифических лиминалях10 и архиэлях11. Я грезил звездными далями и диковинными народами, и в школьные годы излазил в скафандре с обществом таких же оторванных от Земли пацанов и девчонок всю Солнечную систему. Неудивительно, что после школьного выпускного я не мучился с выбором своего дальнейшего будущего, а сразу отправился с документами в высшее учебное заведение, гарантировавшее прямую дорогу за пояс Койпера, ведь это учебное заведение по чистому совпадению находилось прямо в моем родном городе. Результатом моего выбора стала шестилетняя учеба в единственной в своем роде Академии общественных институтов, территориального хозяйствования и интеграции. Факультет первого контакта, видовой рекогносцировки и интеграции, Кафедра приватизации и организации территории, специальность кадастровый инженер - профилем нашей группы являлись правовые отношения в сфере частной собственности, и особенно недвижимого имущества, поэтому в студенческих кругах нас называли "приватизаторами". Как наяву слышу голос Семена Яковлевича, куратора нашей академической группы: