Земляки по разуму

— Слушай, а зачем ты ночью кукарекал? — почти отчаянно поинтересовался Василий.

— Просто так. Выпили немного, ну и…

— То-то я смотрю, что ты какой-то уставший. Не желаешь здоровье поправить?

— Зачем? — трезвость Семена в это солнечное утро была неподкупна, как охрана султанского гарема.

Он улыбнулся себе, оценив тонкое сравнение.

— Брезгуешь, значит, — разочаровался в соседе Василий и весь его внутренний мир затянули грозовые тучи.

— Ну-у, отчего же… Просто думаю.

— Ну и дурак!

Саньковский посмотрел на соседа. Он не любил выглядеть по утрам дураком в чужих глазах. Да и кто такая эта охрана султанского гарема? Обыкновенные евнухи!

— Хм, в самом деле, — быть дураком и евнухом одновременно — бремя, слишком тяжелое для того, у кого уже камнем на душе лежит связанный милиционер. — Сейчас зайду!

— Жду! — с облегчением сказал Василий и скрылся в комнате.

Там царил хаос, как в Кабинете Министров после очередной революции. Временное веселье канувшего в Лету праздника сменилось диктатурой будней. Лишь один древний кувшин, который так никто и не смог осилить до дна, гордо возвышался над кладбищенской идиллией пустых бутылок.

Задумчиво его рассматривая, Рында начал жалеть о приступе великодушия и проклинать несдержанный язык. Кто знает, сколько там осталось вина?.. Однако и самому захлебываться амброзией не совсем прилично…

Он обхватил посудину и встряхнул. Жидкость приятно хлюпнула, и звук волной передался животу, обещая наполненную равномерность согласно закону сосудов, которые вот-вот начнут сообщаться.

Это не могло не радовать.

Осторожно поставив кувшин на место, Рында попытался придать неубранному столу божеский вид и тут боковым зрением заметил нечто такое, отчего желание выпить в одиночестве невероятно усилилось.

В косых лучах солнца, пронзивших стекла, перед ним отчетливо рисовался почти прозрачный шар. Его образовывали замершие и хорошо видимые пылинки. Словно наэлектризованные, они подчинялись странному энергетическому полю. Определение выдал тренированный в электронике мозг, но это было все, что тот смог сделать.

Василий попятился и моргнул. Наваждение не исчезло.

— Мама… — естественно, произнес он. — Клянусь, я…

Клятвы ему закончить не успелось, так как в голове родился чужой голос с непривычным отсутствием интонаций: «ЧТО… МЕНЯ… ЖДЕТ…»

— Дорога дальняя и казенный желтый дом, — автоматически и немного по-цыгански ответил изобретательный сын своей матери скорее самому себе и закрыл глаза, божась покойной старушке, что «больше ни капли…»

Когда Рында отважился вернуть себе возможность видеть, то пыль привычным столбом снова кружилась в воздухе. Тут же во входную дверь нетерпеливо позвонили. Разогнав пылинки руками, он отправился открывать. Ему было заранее неудобно перед гостем, но симптомы были слишком настораживающими, чтобы делиться информацией о них с первым-встречным.

***

Дико взвизгнув, ошалевший полосатый кот успел-таки спасти вставшую дыбом на единственной шкуре шерсть, когда во двор гастронома ворвалась машина с надписью «ЖИВАЯ РЫБА». Угрожающе завывая обещанием страшной мести, животное шмыгнуло в ближайший подвал. Автомобиль же взревел последним тираннозавром и заглох. Через какое-то время дверь кабины открылась и оттуда выскользнула длинная тень. При виде ее кота наверняка разбил бы паралич, но сегодня у него был счастливый день.

Прошло еще несколько минут прежде, чем из подсобки выполз грузчик, разбуженный шумом. Щурясь от яркого света, он с недоумением воззрился на открывшийся пейзаж.

— Эй! Разве мы сегодня рыбу заказывали?

— Какую рыбу, Жорик? — донесся из подсобки хриплый голос продавщицы, пахший скандалом и очередью за колбасой.

— Живую, мать её! — подобно акыну — «что вижу, то и пою», — ответил владелец антикварных зубов и виртуозно сплюнул сквозь все многочисленные щели сразу.

— Пусть увозит ее к чертовой бабушке! И без нее вони достаточно! — категорически ответил голос из недр гастронома. — Накладную я ему все равно не подпишу!

— Слышь, шоферчик! — Жорик вплотную приблизился к машине. — Алло!

Водитель его не слышал. Широко раскрытыми глазами он смотрел в никуда, и судьба накладной его явно не интересовала.

— Эй, мужичок! Снова обкурился, да? — недружелюбным тоном обратился к нему работник контейнера и тачки. — Оглох, что ли?

Ответом была тишина. Было похоже, что сегодня водитель совсем обнаглел, а этого Жорик не любил. Дабы пробудить интерес к своей мелкой персоне, он потянул его за рукав. Тело подалось вперед и лбом соприкоснулось с рулевой колонкой. Раздался неприятный костяной звук.

— Помер, придурок! — во весь голос догадался грузчик и бросился в подсобку. Новость стоила того, чтобы обсудить ее с напарником и выяснить, кто же отгонит машину подальше от гастронома.

— Чего орешь, как оглашенный? — в дверях выросла необъятная фигура продавщицы, выращенной специально для того, чтобы надежно закупоривать черные ходы и выходы перед незваными гостями. — Кто помер?

Издалека послышалось завывание сирены.