Земля шорохов

– Mucho agua[28], – сказал он и на всякий случай показал пальцем, будто я страдал пороком зрения и мог не заметить этого небольшого Бискайского залива, который нам предстояло пересечь. Еще день назад этот широкий поток был, очевидно, всего лишь мелким ручейком, который мирно журчал в своем галечном ложе, но ночной дождь раздул его внезапно сверх всякой меры. Я по опыту знал, как быстро тоненький ручеек может вырасти в настоящую бурную реку, потому что однажды в Западной Африке ручеек, который сначала был всего фута в три шириной и дюйма в четыре глубиной, совершенно внезапно превратился в реку, похожую на Амазонку в ее верхнем течении, и чуть не смыл мой лагерь. Никто из тех, кто не видел такого внезапного превращения, не поверит мне, но тем не менее это одна из самых неприятных, а иногда и опасных сторон путешествия в тропиках.

Наконец через час последний грузовик перетянули на тот берег и подошла наша очередь. К бамперу машины привязали трос, и нас осторожно потащили через поток. Уровень воды становился все выше и выше, течение сильнее, и вот вода зашумела и заплескалась о борт машины. Вода проникала сквозь щели в двери и струйками текла по полу у нас под ногами. Постепенно она покрыла наши башмаки. Теперь мы были примерно на полпути, и напор воды медленно, но верно толкал нас вниз по течению. Сначала мы стояли как раз напротив трактора с лебедкой, а теперь нас снесло в сторону футов на пятьдесят. Трос был туго натянут, и у меня было такое ощущение, будто мы превратились в какую-то гигантскую бесформенную рыбу, которую водят на леске два молчаливых индейца. Вода достигла уровня сидений; тут она немного помедлила и вдруг хлынула под нас. В этот драматический момент, когда мы уже сидели на полдюйма в ледяной воде, лебедка перестала работать.

– Ррррр! – зарычал наш водитель, высовывая голову из окна и внушительно шевеля усами. – ¿Que pasa?[29]

Один из индейцев спрыгнул с трактора и медленно побрел по дороге; другой сдвинул большую соломенную шляпу на затылок и не торопясь подошел к берегу.

– Nafta no hay[30], – закричал он, сладко почесывая живот.

– И надо же, чтобы это проклятое горючее кончилось именно сейчас, – раздраженно сказал я Луне.

– Да, – уныло откликнулся Луна, – но другой индеец пошел за горючим. Он скоро вернется.

Прошло полчаса. Потом час. Нижние части наших тел замерзли, и мы все время ерзали, чтобы немного оживить их. Наконец, к нашему облегчению, на дороге появился индеец с банкой горючего. Потом индейцы затеяли длинный спор, как лучше заливать животворную жидкость в трактор, а тем временем наш водитель, стуча зубами, ругал их последними словами. Наконец индейцы закончили эту сверхсложную операцию, трактор ожил, трос натянулся, мы медленно потащились к берегу, и уровень воды в машине стал падать.

Достигнув в конце концов суши, мы сняли брюки и выжали их. Наш шофер громко крыл улыбавшихся нам индейцев за покушение на человекоубийство. Потом, оставшись в одной рубахе, он открыл капот и посмотрел двигатель. Шевеля усами, он что-то бормотал про себя. Он заранее завернул в тряпки некоторые жизненно важные части внутренних органов нашего автомобиля перед тем, как мы въехали в поток, и теперь разматывал их и протирал. Наконец шофер сел за руль, нажал на стартер и с широкой горделивой улыбкой слушал, как работает мотор. Мы сели в машину и понеслись, подпрыгивая, по дороге. Индейцы весело помахали нам на прощание шляпами.

Мы проехали миль пять и только начали высыхать, как встретили еще одну водную преграду. Дорога здесь шла по склонам гор, у самого их подножия. То и дело встречались глубокие узкие ущелья, по которым стекала с гор вода. Там, где дорога пересекалась этими неширокими, но мощными речками, проще всего было бы перекинуть небольшие мосты. Но, видно, великое множество этих речек делало такое мероприятие слишком накладным, и поэтому применили другой способ – поперек речек проложили бетонные дорожки. В сухое время года ехать по такой дорожке было даже приятно, но когда вода с гор устремлялась вниз, она, ревя, заливала бетон фута на четыре и срывалась с него вниз красивым десятифутовым водопадом. Побыв несколько дней под водой, бетон из-за наросших на нем водорослей становился скользким, как стекло, и поэтому ехать по нему было более опасно, чем просто по дну речки.

Здесь уже не было спасительной лебедки, и водитель, испуганно ворча сквозь жесткие усы, сам осторожно направил машину в красноватую воду. Машина уже проехала половину бетонной дороги, когда заглох мотор. Мы сидели и молча смотрели друг на друга. Вдруг вода, напиравшая на левый борт, сдвинула машину примерно на дюйм вправо, в сторону водопада, и тогда мы все разом вскочили, как от удара током. Мы испугались, что течение вдруг подхватит автомобиль и швырнет его через край плиты на камни. Все выскочили наружу.