Читаем Земля и небо. Записки авиаконструктора полностью

— Молиться не надо. Давайте подпишем документ: с очередной стойки вносится такое-то изменение конструкции и технологии. Две первые стойки с этим изменением срочно направляются в ОКБ Яковлева для контрольных испытаний.

— Договорились. За мной магарыч, — сказал главный инженер.

— Когда получим стойки, сочтемся.

Между тем, Сергей Кулагин своим авторитетным басом убедил АэСа в том, что всему виной разветвление головки стойки. Стоит только вварить между «рогами» вкладыш, как трещины перестанут возникать.

Что ж, вварили. Испытали на повторные нагрузки. Через то же самое количество циклических нагружений трещины стали возникать точно так же, как и без вкладышей.

Другой деятель, Михаил Бендерский, развил бурную активность. Ему удалось установить закономерность, что на самолетах Як-40 с количеством посадок меньше ста трещин нет. Благодаря этому факту приемку самолетов в Саратове возобновили, эксплуатацию — тоже, но ограничили ресурс главных стоек шасси ста посадками.

Тут подоспели стойки из Горького с усиленными головками. Что только с ними не проделывали, но ни циклические повторные нагружения, ни ударные копровые испытания, ни завершающие летные испытания к трещинам больше не приводили.

Дефект окончательно устранен, вся эта эпопея с трещинами завершена, а вопрос остался: почему опытные стойки, также проходившие без трещин циклические, копровые и статические испытания, а также все летные испытания, выдерживали, а серийные, изготовленные по тем же чертежам, их не выдержали?

Ответ оказался простым как гвоздь. Мы вместе с Сергеем Мусолиным разыскали старые опытные стойки, изготовленные на нашем заводе и подвергшиеся всевозможным испытаниям, и разрезали их головки. Оказалось, что в труднодоступных местах, как раз там, где и возникли эти трещины, толщина стенок была примерно вдвое больше, чем требовалось чертежом. Эти-то случайно усиленные стойки, выдержав положенные испытания и ввели всех в заблуждение. А серийный завод, скрупулезно добиваясь выполнения требований чертежа, как раз и стал невольным «виновником» всей этой скандальной истории с трещинами.

Среди всевозможных требований, которые обязан выполнить разработчик самолета, есть и такое: произвести упреждающий налет с пассажирами. Это означает, что прежде, чем начать регулярные рейсы с платными пассажирами, самолет должен налетать в служебных «технических» рейсах, имея на борту каких-то людей, а не официальных пассажиров, определенный километраж, положенное число часов и сделать определенное число посадок.

Специально предназначенный для этой цели самолет Як-40 стали гонять по всей стране. Как было устоять перед соблазном, принять участие в этих увеселительных полетах в качестве балласта!

В одном из таких полетов среди «пассажиров» оказались космонавт Борис Егоров и его жена, киноактриса Наталья Фатеева. В Одессе эта супружеская пара сошла с самолета, а мы продолжали свое путешествие до Баку, где заночевали. Наутро перелетели Каспий, прошли над песками пустыни и приземлились в знойном Ашхабаде. Пока самолет заправляли топливом, мы успели прочувствовать торжественную неподвижность давящей жары и насмотреться на невозмутимых, с царственной походкой, одногорбых верблюдов. Продолжая полет над пустыней, миновали Самарканд, где желтые воды реки, разбившись на рукава, петляли среди бескрайних песков. Приземлились в благословенном изобильном Оше, где, судя по базару, все цветет и плодоносит, кажется, круглый год. На прилавках нагромождены горы фруктов, овощей и восточных сладостей, причем по самым низким ценам. Набрав этого добра кто сколько мог, полетели дальше, приземлившись в столице Киргизии. Здесь мы с женой распрощались с экипажем Як-40 и направились автобусом в местечко Чолпон-Ата, где намеревались провести отпуск своей семьей в санатории «Голубой Иссык-Куль».

Нас приняли с почетом. Поместили в привилегированном коттедже для именитых гостей, а перед отъездом главный врач на своей личной машине объехал вместе с нами вокруг всего озера. Его любезность была вознаграждена необычной сценой, когда он с удивлением увидел прилетевший за нами наш неизменный Як-40, совершивший посадку неподалеку от санатория на небольшой грунтовой посадочной площадке.

Популярность Александра Сергеевича Яковлева была в то время чрезвычайно велика, и луч его славы коснулся и нас. Даже здесь, в горах Киргизии, я случайно встретил человека, держащего его книгу «Цель жизни» и на ходу читавшего ее во время прогулки.

…В начале работы над Як-40 Яковлев почти не вмешивался в ход работ и не только не препятствовал моей самостоятельности, а сам способствовал ей и всячески укреплял мой авторитет внутри ОКБ и во внешнем мире.

Так, однажды, когда на завод приехал Дмитрий Устинов, в то время Секретарь ЦК КПСС по военно-промышленным вопросам, АэС пригласил и меня в Зеленый зал на встречу с этим крупным руководителем. Я сидел с ним лицом к лицу и его слова врезались мне в память.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии