Зельда Марш

— Когда же я опять увижу вас, солнышко? Завтра? Завтра днем, хорошо? О милая, скажите «да»! Я покажу вам еще одно новое местечко. Это — итальянская вилла, интересный старый уголок, совершенно как в Сорренто или Амальфи. Завтра, да? Я позвоню вам в час или чуточку позже. О Зельда, солнышко, я, кажется, счастливейший в мире человек — и вместе с тем несчастнейший! Вы начинаете привязываться ко мне — и я добьюсь, что полюбите, увидите!

— Джерри, вы — настоящий сумасброд! Да дайте же мне выйти!

— Так завтра?

— Не знаю, посмотрим. Это «завтра» меня пугает. Может быть, проснувшись утром, я решу никогда больше не встречаться с вами.

— К чему вы это говорите! Вы отлично знаете, что не сделаете этого.

— А вдруг сделаю…

— И слушать не хочу!.. Так я позвоню…

— До свиданья. Спасибо за чудную прогулку.

— Как бы мне хотелось поцеловать вас!

Она выскочила из автомобиля, кивнула Джерри и вошла в отель. Когда тень от дверей упала на нее, на душу надвинулось чувство виноватости. Джордж — наверху, может быть, еще больной… или неужели он снова на скачках? Отвращение и скука овладели ею при мысли о повторении вчерашнего. А рядом с этим мелькнуло в памяти разгоряченное, молящее лицо Джерри, белокурая голова, голубые глаза… Нет, надо кончать! Довольно с нее Джерри Пэйджа! Джордж поможет ей стряхнуть с себя это…

С такими мыслями она поднялась в лифте, пересекла коридор… Дверь их комнаты была на замке, но ключ Зельды не вошел в скважину. Очевидно, изнутри торчит другой ключ. Джордж спит. Она тихонько окликнула его. Вдруг острый запах сжал ей сердце. Она зажгла свет и сильно нажала кнопку звонка у лифта.

Минуты сводящего с ума ожидания. Наконец, появились люди. Позванный снизу слесарь стал открывать дверь отмычкой. Келли, полицейский, и О'Шофнесси, младший конторщик, стояли подле Зельды, прислонившейся к стене с судорожно сжатыми руками… Слава богу, дверь распахнулась! Джордж в своем ветхом халате лежал на постели, с запрокинутой головой, растрепанными волосами, с белым, как мел, лицом. Как страшно тихо он лежал! Келли нагнулся над ним.

— Дышит ровно!

Пытаясь приподнять его, он задел и сбросил на пол пустую бутылочку.

— Ага! — воскликнул он, поднимая ее и глядя на ярлычок. Это были «сонные капли».

— Не бойтесь. Он не умер. Может быть, еще удастся спасти. Бегите за доктором Томпсоном, живо!

Служащие отеля тревожно засуетились. Какие-то растерзанные женщины в халатах входили, выбегали, толкались в коридоре. Появился врач с черным чемоданчиком в руке.

Взгляд на распростертое тело, на пустую бутылочку. Ухо — к обнаженной груди.

— Не умер. Пока ничего нельзя сказать. Вызовите «скорую помощь», мы его перевезем… Вы — его жена? Есть надежда, не отчаивайтесь. Вы можете поехать с ним.

— Вот тут письмо, миссис Сельби! Должно быть, от него. Я нашел на бюро…

— Очистите коридор! Зачем все эти люди здесь толпятся? Бутылку сберегите, Майк, она может понадобиться следователю.

— Что с вами, миссис Сельби? Выпейте виски. Доктор, подите-ка сюда! Миссис…

— Нет, нет, со мною ничего, — выпрямилась Зельда. — Не беспокойтесь, спасибо… Но отчего так долго, боже мой?.. Когда же они приедут, наконец?!

7

Она вместе с доктором привезла Джорджа на станцию скорой помощи. Стиснув зубы, окаменелая, смотрела, как переносят неподвижное тело, потом поднялась вместе с ним и санитарами на лифте. Таинственные коридоры, площадки, двери мелькали в полумраке. Из-за одной из этих дверей донесся звонкий женский хохот. Веселье в таком месте! — подумала Зельда.

Доктор Томпсон оставил ее одну в приемной, сказав несколько ободряющих слов. Сонные капли, конечно, опасная штука, в них большой процент опия. Но ее муж, видно, крепкий малый и, по-видимому, времени прошло немного, так что… Но слова доктора доносились до Зельды как будто издалека и не производили никакого впечатления. Закусив губу, сидела она очень прямо в маленькой приемной и твердила себе: он не может, не должен умереть! Не может, не должен умереть теперь, пока я не… Она не кончала мысли… Джерри, их поездка, ее поведение терзали душу. Она должка искупить, загладить грех… Кто это сказал ей однажды, что она «честно ведет игру»?.. Боже мой, эти мысли доведут ее до сумасшествия… Джордж не должен умереть, не должен!

Боже, как долго никто не идет! Разве они забыли, что она здесь. Что же, они хотят увидеть два трупа, — и мужа, и жены? Тревога убьет ее… Отчего он сделал это? Отчего? Она вспомнила его первое покушение на самоубийство в Сен-Луи. Неврастеник! Всегда — посреди депрессии — безумный порыв. Подозревал ли он ее и Джерри? Знал ли все — и это толкнуло его на самоубийство?.. О Джордж, Джордж, ты должен остаться в живых и дать мне возможность загладить все!..