Здравствуй, сын!

В голосе Матвея слышалось такое неподдельное беспокойство, что я мгновенно сел на постели, несмотря на ломоту во всем теле. Чертов дождь, под который попал, когда приезжал к Диане - наверняка это он.

- Что-то случилось? - потребовал я ответа от сына. - Что-то с мамой?

Послышалось молчание. Я начал осматриваться в поисках одежды, которую можно было схватить и надеть незамедлительно. Но Матвей, наконец, ответил:

- Нет. Ничего не случилось. Ты забыл о нас?

Я слабо улыбнулся и упал обратно на подушки. Конечно, мне стоило первым делом сказать Диане и Матвею, что пока не смогу к ним приезжать, но вчера мне было так хреново…

- Не забыл. Просто я не очень хорошо себя чувствую.

Снова наступила тишина, после которой я услышал приглушенное, явно сказанное в сторону:

- Папа заболел!

И тут же трубку взяла Ди.

- Какие симптомы? - потребовала она ответа непререкаемым тоном. - Температура есть?

Я даже опешил. Прежде всего потому, что совсем не собирался придавать своей болезни такого значения. Но, надо сказать, беспокойство со стороны Дианы было весьма приятным.

- Я не знаю, - сказал в ответ. - Не мерил. Да это ерунда - просто простыл.

Говорить, когда именно, не стал, чтобы Ди не сочла это за попытку вменить ей что-нибудь в вину.

- Прекрасно. Скинь мне адрес и жди, мы скоро будем, - решила Диана и не успел я ответить ни слова - отключила связь.

Встретил я Диану и Матвея, закутавшись в халат. Меня снова бил озноб, выбираться из постели не хотелось, но желание увидеть Ди и сына было гораздо сильнее потребности поваляться еще недельку.

- Иди в постель, - тут же заявила Диана, осмотрев меня с ног до головы.

Достала из сумки… аптечку и кивнула внутрь квартиры, давая понять, чтобы я уходил. Даже не подозревал, что в Диане есть столько скрытых талантов. Медсестра, что еще?

Эти ассоциации пробудили у меня совсем не те мысли, которые следовало бы, поэтому я потащился обратно в свою комнату, где и рухнул на постель.

Конечно, вот так простудиться, было совсем не к месту, но это в итоге сыграло мне на руку. А еще - укрепило в мысли, что я не настолько безразличен Диане. Это ободряло.

- Можно?

Через пару минут дверь приоткрылась и на пороге возникла Ди. Рядом с ней пытался заглянуть ко мне Матвей.

- Конечно, - кивнул я, приподнявшись на локтях. - И не надо так волноваться. Помирать я пока не собираюсь.

- Это радует, - мрачно констатировала Диана, подходя к постели.

Сын попытался войти в комнату. На лице - хмурое выражение, но тревога, вроде бы, не настолько явная, как это было во время телефонного разговора.

- Матвей, иди на кухню! - строго сказала Диана. - Ты обещал пока держаться от папы подальше. А ты - меряй температуру, - протянула мне Ди градусник. - И почему ты не вызвал врача?

- Потому что я уже завтра буду на ногах. Простуда - не приговор, - хмыкнул в ответ, послушно вставляя обычный ртутный градусник подмышку.

Диана недовольно покачала головой, осмотрелась, как будто инстинктивно пыталась увидеть что-то определенное в моей комнате.

- Я сварю бульон. Конечно, не от шефа, но…

В этот момент она была такой трогательно-милой, что я невольно улыбнулся во все тридцать два.

- Я уверен, твой будет гораздо вкуснее.

Ди хмыкнула и принялась перебирать лекарства в своей аптечке, а я задумался о том, сделала ли бы для меня хоть одна из женщин, которые были рядом со мной в разные периоды жизни, что-то подобное? Приехали бы, собрав лекарства и закупив продукты для бульона? Ответ был весьма очевидным.

- Тридцать восемь, - объявила Диана секундой позже, забрав у меня градусник. - Тридцать восемь, Волков! И завтра ты собрался быть на ногах? Сейчас сделаю лекарство. И подумай о том, чтобы все же вызвать врача.

Она посмотрела на меня со строгостью во взгляде, от которой я, почему-то, испытал возбуждение, и вышла. Хотелось сказать что-нибудь на тему того, что меня вполне устроит медсестра в лице Дианы, но я удержался. Разрушать ощущение, что теперь между нами все может начать налаживаться, совсем не хотелось.

Часть 20. Диана

- Мы поехали домой, - сообщила я Волкову, когда бульон на кухне был наварен и лекарства оставлены там же впрок. - Тебе есть кому позвонить, если почувствуешь себя совсем плохо?

- Все будет нормально, - ушел Волков от прямого ответа на вопрос. - Спасибо. Никто еще не делал для меня ничего подобного.

- Вкуснопахнущие тети не захотели марать руки об аптечку? - усмехнулась я.

- Ди, я же говорил…

Я остановила его взмахом руки - слушать что-то про женщин Волкова мне было вовсе не интересно. Я и находилась здесь в основном потому, что Матвей очень испугался за отца, будто у того была не обычная простуда, а нечто настолько серьезное, что хоть завещание пиши. Впрочем, если уж быть до конца откровенной - во мне сработал и чисто женский инстинкт - желание позаботиться о больном и несчастном. Что ни говори, а мы, женщины, очень жалостливые существа. Почти как у Шекспира - она его за муки полюбила, а он ее за состраданье к ним…

Хотя между мной и Волковым ни о чем подобном речи вовсе не шло.