Завещаю вам жизнь.

— Если у Штраух была отдельная рация и если Штраух давно не имеет связи, то связной к арестованной можи прибыть в любое время.

— Логично.

— В этом случае, господин группенфюрер, на квартире Штраух нужно иметь не тех людей, которых вы таи держите сейчас.

Зейц посмотрел на Граве исподлобья:

— А откуда вам известно, каких людей мы там держим?

— Я лично звонил на квартиру Штраух, — бесстрастно сказал Граве. — Мне ответил грубый мужской гол заявивший, что разговаривать со Штраух нельзя, и старавшийся пытался узнать, кто звонит.

— Кем же вы назвались? — с досадой спросил Зейц

— Я просто повесил трубку, — сказал Граве. люди ведут себя неуклюже, господин группенфюрер их надо оттуда убрать. Они вели себя так, как полагалось,Зейц. !

— Но ваши слова настораживают... _

— Мы служим одному делу, господин групенфюрep, сказал Граве, не обращая внимания на Зейца. — Командование абвера предлагает провести совместную акцию на квартире Штраух.

— Конкретнее!

Граве придвинул портфель,, раскрыл, вынул плотный небольшой конверт.

— Нам кажется, на квартире Штраух следует находиться всего одному человеку, — сказал Граве и протянул конверт группенфюреру. — Вот этой особе. Поглядите, пожалуйста.

Зейц взял конверт. Из конверта на стол выпала фотография молодой, очень красивой женщины. Зейц удивленно приподнял брови.

— Инга Штраух? — спросил он. — И вы предлагаете?..

— Вы ошибаетесь, господин группенфюрер, — сказал Граве. — Это не Инга Штраух. Это сотрудница нашего одиннадцатого отдела фрейлейн Анна Рихтер. Похожа, не правда ли?

Зейц всматривался в фотографию.

— Сходство поразительное! — сказал он.

— На тот случай, если Москва пришлет человека, знающего Штраух в лицо, — сказал Граве.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Продолжайте, подполковник, — сказал генерал.

Васильев, ожидавший, пока генерал закончит телефонный разговор, кашлянул, заглянул в раскрытый блокнот.

— Группа рассмотрела возможные последствия провала Аргуса», — заговорил Васильев. — Установлено, что Радист Аргуса» попал в гестапо, и известно, что в конце декабря рация «Аргуса» вышла на связь.

Она передал явную дезинформацию, хотя гитлеровцы и пытаются сдобрить дезинформацию верными, но устаревшими сведениями. Отсюда вывод — абвер и гестапо получили ключ к брюссельскому шифру. Сейчас конец сентября сорок второго года, товарищ генерал. У немецкой контрразведки имелось девять месяцев для прочтения ранее перехваченных телеграмм брюссельской группы. По сообщению «Гелы», в этом бюро работают не менее шестисот человек, руководимых опытными офицерами контрразведки И есть мнение, что гитлеровцы могли прочесть ту телеграмму где «Аргусу» поручалось установить связь с берлинскими товарищами.

— Это ваше мнение? — спросил генерал.

Нет, это мнение капитана Алферова, — ответил Васильев, обернувшись в сторону Алферова. — У меня другое мнение: гитлеровцы потонут в огромном количеств телеграмм. Не зная, какая из них важнее, они начнут с самых первых. Стало быть, чтобы добраться до телеграмм от октября месяца, им надо прочесть телеграммы за вес сороковой год и за десять месяцев сорок первого. Таким образом, вероятность быстрого обнаружения телеграмм с берлинскими адресами невелика.

Алферов, сидевший с края стола, пошевелился, и генерал искоса глянул на него. Но Алферов молчал. Васильев же оставался невозмутимым и уверенным.

— Во всяком случае, до последнего времени группа «Гелы» не пострадала, — сказал он. — Длительное молчание «Альфы» если и означает провал, то свидетельствует, что ее провал с октябрьской телеграммой никак не связан. В противном случае, гестапо бы не только знало имя и адрес «Альфы», но и адрес «Гелы». А группа «Гелы» работает, Правда, в телеграмме от пятого «Гела» дал сомнительные сведения.

Я имею в виду информацию о новом истребителе-бомбардировщике: небывалая скорость, мощность вооружения и большая маневренность. Мы перепроверили информацию, и она не подтвердилась. «Гела» получил приказ уточнить сведения, ответил, что приказ понял, но потом замолчал. С девятого по пятнадцатое его радист Фриц Винкель в эфире не появлялся. Он вышел на связь только шестнадцатого.

— Объяснил молчание порчей катода, кажется?

— Так точно, товарищ генерал! И это вполне вероятно. А насчет данных об истребителе сообщил, что они не подтвердились.

— Кого указал «Гела» в качестве источника уточненной информации?

— Полковника Зеелова, товарищ генерал.

— Это из отдела новой техники у Геринга?

— Так точно.

— Н-да. Источник сведущий... Продолжайте, продолжайте.

Васильев отложил блокнот.

— Есть обстоятельство, тревожащее капитана Алферова, — сказал он тем же ровным тоном. — Капитан присутствовал на последнем сеансе с Винкелем. Ему показалось, что «почерк» Винкеля не всегда был одинаков.

Генерал посмотрел на Алферова:

— Как понять — «не одинаков», товарищ капитан?

Алферов встал.

— Радист обратил внимание на отклонения от обычной манеры Винкеля, сказал Алферов. - Он сказал буквально следующее: - Что-то сегодня сбивается корреспондент. То частит, то медлит.

— Частит и медлит?.. Так. И что же вы думаете по этому поводу?

Алферов облизал сухие губы: