Завершение диалога

В свое время один из самых богатых людей Америки поставил у себя на вилле таксофон для гостей, потому что считал, что должен иметь прибыль с каждого телефонного звонка. Ни с одной из своих пяти жен этот человек не был счастлив. Так вот, у него тоже была высокая сексуальность. Все свои деньги он завещал собственному музею, не оставив детям ни копейки. Наверное, интуитивно почувствовал, что этим спасет им жизнь. Если деньги так изувечили его, вернее не деньги, а подчинение деньгам своей души (уменьшение альтруизма), то они окончательно погубили бы и его детей. Если он сам не сумел выработать правильного отношения к деньгам, то еще меньше шансов было у его детей. Незаработанные деньги легко убивают. А дальше начался интересный процесс. Его дети, потеряв все свои надежды, начали осуждать отца и злословить друг друга. Потом один из них заметил, что в знакомой семье другого миллиардера все достаточно удачливы и считают, что это связано с выполнением одного простого правила; никогда ни о ком плохо не говорить. Он сообщил об этом своим братьям и сестрам. Те ему поверили и в первую очередь перестали осуждать отца. И дела у них быстро пошли на лад. Вскоре они самостоятельно заработали свои первые миллионы. 'Отцовская закваска у них осталась, а к ней они добавили правильное отношение к миру и умение работать.

Кстати, фильм «Авиатор», о котором я говорил вначале, мне показался достаточно слабым. Я не мог понять, почему он собрал столько номинаций американской академии киноискусства. Потом появилась любопытная гипотеза. Этот фильм развивает и поддерживает тенденцию развенчания американской мечты. «Форрест Гамп», «Титаник», «Авиатор» — все это фильмы о крушении благополучия, материального счастья, о том, что богатый может быть несчастным. Никакое богатство не гарантирует счастья для души — об этом говорят сейчас почти все голливудские фильмы. Бытие все-таки не совсем определяет сознание.

Вчера утром я говорил по телефону со своей знакомой из Нью-Йорка.

— У меня приятель скоро летит в Москву, — сказала она. — Что-то нужно передать?

Я подумал, подумал и говорю:

— Да нет, наверное, ничего не надо. Ну, разве только копченых сигов с Мичигана, уж больно их хорошо готовят на Брайтоне.

— А кстати, мой приятель сказал, — сообщила она, — что в этот раз Нью-Йорк его поразил.

— И что же случилось? — полюбопытствовал я.

— За три года, которые он отсутствовал, совершенно другими стали женщины. Раньше подойти познакомиться на улице было невозможно — тут же полицию вызовет, а сейчас знакомишься — улыбается, приглашаешь на чашку кофе — соглашается. Америка начинает меняться. Вы знаете, — продолжила она, — сейчас в Америке хотят ввести закон, пропагандирующий сексуальное воздержание у школьников.

— Вот это да! — я не удержался от удивленного восклицания. — Так Россия совсем без козырей останется.

— Кстати, — поддерживаю я разговор. — Европа тоже зашевелилась. Недавно в Берлине я зашел в КДВ, крупнейший магазин. Случайно на пятом этаже проходил мимо суши-бара, а там мой приятель с женой сидят. Разговорились, и он между делом сообщил мне любопытную новость. Оказывается, девяносто процентов шведок зачинают детей в отпусках. Вроде бы все хорошо, но дело в том, что в отпуска они ездят без мужей. От своих мужей они рожать не хотят — те им не интересны. Так вот, премьер-министр этой страны — женщина, и сейчас там принимается новый закон. Когда рождается ребенок, интересуются, где его мать была за девять месяцев до этого. И если она была в отпуске, а муж в это время сидел дома, пособие на ребенка она не получит.

— Надо же, — удивляюсь я. — Если так дело пойдет дальше, то у старушки-Европы появится шанс выжить.

Заканчиваю ответ на вопрос. В любой сексуальности есть животное, человеческое и Божественное начало. Все определяет вектор сексуальности — в какую сторону пойдет энергия. Если в Божественную, то такая сексуальность будет расцветать и развивать чувства и сознание. Если же в обратную сторону, то вместе с энергией будут уходить способности, чувства и сама жизнь. Мы в этом случае имеем право выбора.