Застава

— Ты в состоянии воспринять информацию? — один из близнецов стоял на пороге. — Разговор есть.

Юноша нашёл ногой свалившийся тапок и со вздохом поднялся.

— Я всё слышал, — буркнул он.

Ворон критично оглядел младшего брата.

— Не похоже.

— Отправляйтесь к Марине Николаевне с чистой совестью, — Лис встряхнул рыжим чубом, и на ковёр посыпались мелкие крошки высохшей грязи. — Клятвенно заверяю: никуда не смоюсь и ничего не натворю. И вообще, я спать хочу.

— Понятно, — нахмурился Ворон. — Полагаю, дерзишь ты по причине плохого расположения духа. В таком случае, только один вопрос: когда у тебя экзамен?

— Послезавтра.

— Скверно. За день не обернёмся. Ладно. Отдыхай. И к сведению: мы никуда не собираемся.

Демарш привёл к желаемым результатам. Спускаясь в гостиную, Ворон услышал в верхнем коридоре быстрые шаги.

— Эй, а почему? — Лис свесился через перила. — Ворон, что значит «за день не обернёмся»?

— Ты, кажется, спать собирался, — напомнил брат.

Лис понял, что на него ловко накинули поводок. Гордость взбунтовалась и потребовала вернуться в комнату. А любопытство настоятельно советовало следовать в гостиную, откуда истекал знакомый кофейный аромат.

— Лис, не время валять дурака, — раздался голос Тура. — Двигай сюда.

Гордость и любопытство остались по-своему удовлетворены.

Тур встретил близнеца укоризненным взглядом, Ворон ответил едкой усмешкой, и на том невербальный педсовет закончился.

— В ближайшее время нам всем нужно съездить в Питер, — сообщил Тур.

— Зачем? — выпалил Лис, хотя ясно было, что брат следующей фразой сам пояснит декларированную необходимость.

— Чтобы поговорить с людьми, которые знали Пятницу при жизни, поискать следы Кикиморы и, возможно, установить личность Бера.

Лис хлопнулся на стул.

— А… как?..

Выслушав короткий рассказ о Прасковье Гавриловой и телефонном разговоре, он возмутился.

— И я узнаю это последним?! Вы что, раньше сказать не могли?

— Раньше ты изволил находиться в местной экспедиции, — напомнил Ворон, — а затем отлёживаться на диване.

Лис пропустил шпильку мимо ушей.

— Едем немедленно! — вскочил он. — Тур, Ворон! Кикимору нужно вернуть немедленно! Она не найдёт дорогу домой одна!

Ворон поморщился.

— Уймись. Кикиморы в коммуналке нет на данный момент. И где её искать, неизвестно.

— Это первое препятствие. А второе — твоя сессия, — добавил Тур.

— Да я этот экзамен… Пошёл он! Тут же речь о нашем друге идёт!

Задребезжал телефон. Ворон с удовольствием оставил разгорячившегося Лиса наедине с холодным спокойствием Тура, а сам подошёл к аппарату. Лис продолжал пламенно доказывать, что экзамен ему нипочём, пока не заметил, что брат внимательно вслушивается в короткие реплики близнеца.

— А вот нам и «третье препятствие», — сообщил Ворон, повесив трубку. — Беляк звонил. У него, похоже, дела — дрянь. Требует максимальные результаты завтра, иначе грозится не заплатить вообще.

Он медленно возвратился к столу.

— Что у тебя есть? — осведомился Тур.

— Всё. Даже имя Бера, как ты догадываешься, — он хмыкнул и повертел в руках кофейную чашку.

— Значит, из Бера сделают лепёшку, — Лис потёр руки.

Его азарт остался без поддержки. Близнецы испытующе смотрели друг на друга.

— Михаила Боброва использует Пятница, — медленно произнёс Тур.

— А мы пока не определили её цель, — продолжил Ворон.

— И её планы.

— И методы борьбы с её целью.

Лис удивлённо следил за странной беседой, со стороны напоминающей задумчивый монолог человека перед зеркалом.

— Братцы, вы куда клоните? — не выдержал он. — Вы собираетесь выступить против Пятницы и её заложных?

— Почему «вы»? — встрепенулся Ворон. — Разве не мы втроём намерены помешать её игрищам с человеческими душами?

На экране мелькали окна запросов, тексты статей, авторефераты монографий, библиотечные каталоги. То и дело принимался урчать принтер, увековечивая результаты поиска на бумаге. Лис хватался за каждую строку, где проскакивало упоминание либо фамилии, либо имени.

— Малыш, иди отдыхать, — в сотый раз предложил Тур.

— Я найду, — упрямо ответил парень, не отрываясь от монитора.

— Лис, я всего лишь предположил, что Михаил Бобров её сын. Кроме того, женщина нередко сохраняет девичью фамилию…

— По Гавриловой я тоже ищу.

— Гипотеза о филологической сфере деятельности Людмилы-Пятницы исключительно воздушная. Пойми, мы не знаем, кем она была. К тому же время у нас есть. Ворон решил не отдавать имя Бера Белякову, ты слышал.

— Тур, — юноша обернулся, — я доставляю вам одни неприятности. Могу я, наконец, сделать что-то путное для нас всех?

— Разумеется. Но утро вечера мудренее. Это даже Ворон понял.

Лис нерешительно отодвинулся от компьютера.

— А ты?

— А я как всегда, — горько усмехнулся Тур.

Нечто новое появилось в его тоне. Юноша искоса проследил за выражением лица старшего брата, но тот внешне оставался привычно спокоен, и Лис рискнул спросить:

— Вы с Вороном не поехали к Марине Николаевне из-за Кикиморы?

Тур нахмурился и неоднозначно качнул головой.

— Потом расскажу, малыш.

День двадцать четвёртый