Застава

Ворон моментально очутился рядом с братом.

– Подожди… Слова… «надежду поёт… Гамаюн».

– Гамаюн?

Под порывом холодного ветра зашумели сосны.

Не сводя друг с друга взгляда, близнецы медленно поднялись на ноги.

– Гамаюн у славян – это птица, вещающая о судьбе тем, кто способен услышать тайное, – произнёс Ворон.

– Брат, возможно, я уже не в своём уме, – заговорил Тур и показал на землю, – но Лис ушёл вот с этого места в позапрошлую ночь.

– Живой!

Тур не разделил восторг близнеца.

– Ему худо. Ты чувствуешь?

Автомобиль судорожно подпрыгивал на ухабах лесной грунтовки.

– И это называется дорога! – Ворон вывернул руль, чтобы не угодить очередной раз в тракторную колею.

– Три километра осталось. Потом деревня и шоссе, – Тур сверился с картой. – Поднажми. Мы уже где-то рядом.

– Если бы у нас был вездеход или хотя бы что-то полно-приводное!

Необозначенная на карте развилка заставила остановиться.

– Ну и куда? – Ворон продолжал сжимать рычаг передач. – Как в сказке: налево пойдёшь, коня потеряешь, прямо пойдёшь… и так далее.

– Каменной плиты посередине не хватает, – бросил Тур и опять обратился к карте. – Думаю, нам всё-таки налево. В деревню попадём уже по шоссе.

К надрывным завываниям машины примешался техногенный звук, принесённый лесным эхом. БМВ прополз метров тридцать, когда звук преобразовался в отчётливое гудение мощного мотора. Братья оглянулись. К перекрёстку с противоположной стороны приближался большой крытый фургон. За ним, расшвыривая грязь, двигался экскаватор на колёсном ходу.

– Эти что тут делают? – насторожился Ворон.

Фура притормозила на повороте, неуклюже развернулась и, пошатываясь из стороны в сторону, покатила по грунтовке, только что промешанной колёсами БМВ. Экскаватор повторил манёвр. Гул моторов удалился.

– Нас заметили, – предупредил Тур несколько тревожно.

– Представляю степень их удивления.

Заляпанная глиной и грязью иномарка продолжила движение.

– Порожний грузовик и экскаватор среди леса? – Тур непроизвольно оглянулся, но развилка уже скрылась за деревьями.

– Это не наша проблема, – процедил Ворон сквозь зубы. – Наша – прямо по курсу в облике во-он той лужи…

В деревне, куда заехали Полозовы, «рыжеволосого парня лет двадцати» никто не видел. Услыхав, что юноша потерялся в лесу, сутулый тракторист с россыпью угрей на болезненно желтоватой физиономии выразительно посмотрел на приезжих и усмехнулся:

– Тады хана. Городской из болота не выйдет. У нас эвон местные и те пропадают.

Надежда, навеянная таинственной песней мифической птицы, отступила перед реалистичной картиной действительности.

– Лис утверждал, что бегал лисом семь лет, – вдруг сказал Ворон, когда брат сел в машину.

Тур устало взглянул на близнеца.

– Мы хватаемся за соломинки.

– А что ты предлагаешь делать? Он где-то здесь. Он жив!

У Всеволода Полозова предложений не нашлось.

– Гамаюн, – проговорил, как позвал, Ворон.

Молчание.

– Туда, – Тур показал направление рукой.

– Ещё дальше от магистрали?

– Если я ошибаюсь, следующий ход твой.

– Ты не ошибаешься, – прошептал Ворон.

За окнами опять потекла дорога. Тур внимательно следил за неглубокими кюветами, обрамляющими ленту узкого шоссе. Ворон вглядывался в путаницу кустарников.

– Голосуют, – предупредил он, первым заметив на дороге одинокую фигуру.

Тур вздрогнул.

– Это не Лис. Но тормозни-ка.

Ворону подсказки не требовались.

Пожилой усатый мужичок удивлённо уставился на иномарку.

– Опаньки! Никак увидали!

– Подбросить? – осведомился Всеволод Полозов.

– Ну… – тот заметно растерялся, – мне-то никуды не надо. А вот парень тут…

– Борис! – выкрикнул Владимир Полозов и выскочил из машины.

Тур откинулся на сиденье, чтобы сердце, доселе сжатое ледяными тисками, успокоилось в груди. На это потребовалось не больше секунды. Он оказался на обочине, когда близнец вломился в заросли придорожной ольхи.

– Сюда!

– Спасибо, – выдохнул Всеволод Полозов и сжал плечо пожилого человека.

Рука в перчатке вспыхнула так, будто он дотронулся до кипящего котла.

– Ёрш твою… – ахнул мужичок.

Образ его завибрировал.

– Всё равно – спасибо вам, – выговорил Тур, прямо глядя на блазеня.

– Ты это, своё пламя-то побереги для братишки, – запинаясь, ответил изумлённый Дед.

Тур подоспел к близнецу, когда тот поднимал вялое тело Лиса на руки.

– Бредит, – сообщил Ворон. – Слышишь?

Горячие губы юноши шевелились, выдыхая вместе с жалобными хрипами еле слышные слова.

Тур торопливо снял перчатки.

– Наркотики? – нетерпеливо уточнил Ворон.

– Не похоже. Усталость, переохлаждение, стресс и, как следствие, высокая температура. Неси его в машину.

Наклоняясь за обронённой перчаткой, Тур наткнулся на чёрную псину, на которую в суете не обратили внимания.

– Привет, привет, – он походя погладил ткнувшуюся в руку морду и тут осознал, что собака живая, а не блазень, как по инерции отложилось в сознании.

– Дверцу открой! – крикнул Ворон с дороги.

Замок щёлкнул самостоятельно.

– Везите его в больницу, – посоветовал Дед, вытащив нематериальную руку из-за поднятого стекла.

– У нас свой доктор. Всё в порядке будет.

Владимир Полозов, наконец, обратил внимание на присутствующего.