Защитники. Отражение

И правда, после всего того, что сегодня произошло, что уже бояться? Послышался скрежет, корабль гулко вздрогнул всем корпусом. Таня взвизгнула, обхватила Диму за шею, прижалась всем телом. Он обнял ее одной рукой покрепче, другой зашарил в темноте, пытаясь понять, где что. Вода как будто прибывала, он уже почти не касался ногами дна – или же потолка?

– Давай попробуем дойти до выхода? – предложил Дима.

– А где стена?

– Ну где-то есть точно, – даже в темноте она поняла, что он улыбается, и взбодрилась. Раз он с ней, все будет хорошо.

Медленно они продвигались в сторону того места, где раньше был выход. Они нашли его быстро – по упругим струям воды, поднимавшимся снизу. Корабль опрокинулся, и выход оставался только один. Нырять. Сначала плыть вниз, а потом прорываться вверх – к воздуху.

– Я… не могу… – прошептала Таня.

– Да ты не бойся, надо просто чуть поднырнуть! На полминуты сможешь задержать дыхание?

– Не в этом дело, Дима. Я не смогу нырнуть. – Она говорила с трудом выжимая слова.

– Да брось, я буду рядом, помогу тебе! Ты же храбрая, я знаю.

– Я не боюсь. Я с тобой вообще ничего не боюсь, – прошептала она едва слышно, и в груди его разлилось тепло от нежности. – Я, Дим, плавать не умею. Совсем.

Он не поверил своим ушам.

– Тань, ну что ты ерунду говоришь! Я же значок твой видел – ГТО 3-й степени! Ты же нормативы по плаванию сдавала! – и тише, уже принимая сказанное ей, переспросил: – Сдавала?

Она сглотнула судорожно, громко.

– Я подругу попросила, чтобы она за меня… – объяснила она, хотя в этом уже не было необходимости. – Просто я воды с детства боюсь. Меня папа так плавать решил научить – бросил в воду, мол, плыви. А я в омут попала, на дно потянуло, будто за ноги кто-то дернул. Еле откачали меня тогда. Я до сих пор так боюсь, что, если плавать начинаю, задыхаюсь сразу от страха.

Дима молча ждал продолжения. Вода умиротворяюще плескалась, заполняя корабль.

– А в «Артек» случайно попала, но не откажешься же, правда? Это же «Артек»! Я надеялась, что на море не стану ходить, в лагере буду, понимаешь? Но не получилось.

Он кивнул в темноте, и Таня это почувствовала, заговорила быстрее:

– Я хорошая вожатая, Дим. И детей очень люблю. Просто с этим обманом… если бы я знала, что все так получится! Я и соврала-то в первый раз в жизни, веришь? И вот так все вышло.

Оба помолчали, он прижал ее к себе покрепче. И Таня прошептала ему на ухо, согревая дыханием:

– Ты плыви, Дима. Я здесь останусь… Помощи подожду.

Что-то коснулось ее головы.

– Ой! Это что, потолок?

– Или пол, – ответил ей Дима. – Вода прибывает очень быстро.

– И что… будет дальше?

Снаружи послышался знакомый гулкий треск вертолета.

– Вертолет! – Она закричала радостно и закашлялась, наглотавшись воды, которая плескалась уже у самого подбородка. – Нас спасут, Дима!

– Конечно, спасут, – подтвердил он и понял, что через несколько минут дышать можно будет, только подняв лицо вверх.

40

Ксения кружила вертолет над местом, где корабль сел на камни, и ничего не понимала. «Альбатроса» не было.

– Арс! – крикнула она в салон, где прямо на полу лежали, набираясь сил, Лер и Арсус. – Корабля нет!

– То есть как «нет»! – возмутился Лер, вставая. Арсус тоже поднялся. – Десять минут назад был, а сейчас – нет? Снижайся!

Ксения опустилась еще ниже. И сквозь толщу воды они увидели – израненный и державшийся до последнего, но в конце концов смиренно принявший свою судьбу кораблик. Он лежал днищем вверх. У Ксении сжалось сердце – сначала от жалости, а потом от ужаса – на корабле оставались вожатая и матрос. Они очень ей нравились, и она уже придумала им счастливую совместную жизнь, после того как все закончится, и детей. Непременно троих: двух мальчиков и девочку, настоящую принцессу, которую старшие братья будут любить, баловать и оберегать от всех напастей. Такую семью, какую ей самой всегда хотелось.

– Разворачивайся, улетаем, – глухо сказал Арсус. – Они погибли. Были бы живы – плавали бы неподалеку. Нет никого на воде.

– Нет, – Ксения сжала губы. – Они могли выжить. Мы должны их найти и спасти.

– Это невозможно, – Арс тронул ее за плечо.

Ксения дернулась, сбрасывая его руку:

– Я остаюсь. Я не уйду, пока не найду их. Или их тела, – тут ее голос дрогнул.

– Я с тобой, Ксюш, – вдруг отозвался Хан, поднимаясь с места.

– Кто-нибудь штурвал возьмите! – попросила Ксения.

– Я с вами иду. Арс, смени Ксению, – пробасил Лер.

– Я пойду, – остановил его Арсус. – Ты лучше меня управишься с вертолетом.

Это была неправда, и Лер знал это. А еще он знал, что Арс скорее сдохнет, чем позволит Ксении сунуться в опасное место, в то время как он, Арс, будет отсиживаться в безопасности. Поэтому он только кивнул и сел на место пилота.

Лер, насколько мог, опустился над гладкой поверхностью моря, по которой от вертолетных лопастей пошла крупная рябь.

Защитники нырнули.

Вода показалась Ксении обжигающе ледяной. Это от нервов, решила она. Больную руку свело судорогой. Ксения несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Вода – ее стихия. Надо просто расслабиться и довериться ей.

– Помоги, – попросила она шепотом, – отдай мне их, пожалуйста.