Запрос в друзья

— По чашечке? — предлагает она.

Мы направляемся к небольшому киоску и заказываем два кофе. Я не спускаю глаз с Генри, пока он носится по песку, время от времени падая на землю. Я понимаю, что Дилан при этом стоит на вершине лесенки и «стреляет» в него.

— Вы слышали, что произошло сегодня после уроков на игровой площадке? С Анджелой Диксон?

— С кем? — переспрашиваю я.

Я не часто прихожу забирать Генри и смутно представляю, кто есть кто.

— Ну, знаете, Анджела Диксон, та самая, которая… — Она понижает голос: — Ну, толстуха. С кучей детей.

— А, да, я поняла. — Я отвлекаюсь, потому что Генри куда-то пропал, но потом он выходит из-за малышовой горки, где прятался от огня противника. Углядев его, я чувствую облегчение. — Когда мы уходили, я видела, как она ругалась с учительницей.

— Она не просто ругалась, — говорит Оливия. — Она ударила миссис Смитсон!

— Ударила?! — Я разворачиваюсь и смотрю на нее в упор. — Боже мой! Вы сами это видели?

— Да, я в это время разговаривала с миссис Хопкинс. — Оливия относится к тем родителям, у которых всегда есть какой-нибудь животрепещущий вопрос, требующий обсуждения с учителем. Мы состоим с ней в друзьях на «Фейсбуке», каждую неделю она наезжает на школу — ругает книжку для домашнего чтения, которая недостаточно сложна для ее гениального ребенка, или еще что-нибудь в таком же роде. — Она действительно ударила учительницу по лицу.

— Полицию вызвали?

— Не уверена, — говорит Оливия. — Но я видела мистера Ноулза. — Мистер Ноулз — один из учителей-мужчин. — Правда, я сомневаюсь, что у него были шансы одержать верх над Анджелой Диксон.

Я стреляю глазами в сторону лазалки, но ни Генри, ни Дилана там нет. Я оборачиваюсь и смотрю на крепость, но их и там не видно. Парк большой, аттракционов множество. Они могут быть где угодно.

— Вы видите наших мальчиков? — спрашиваю я Оливию.

— Да они где-нибудь тут рядом. Пойдемте, присядем на скамейку, оттуда виден почти весь парк.

Мы подходим к скамейке для пикников, она садится. Я ставлю свой кофе на столик и с тревогой оглядываю парк. Оливия все еще щебечет про школьное происшествие.

— Я нигде их не вижу, — перебиваю ее я.

Оливия осматривается без фанатизма, попивая кофе.

— Они, наверное, в крепости. Расслабьтесь, Луиза. Они где-то рядом. Смотрите, вон они.

Дилан носится вокруг дерева и тарахтит, подражая автомату, но я не вижу Генри. У меня перехватывает горло, но я стараюсь сохранять спокойствие. Может, он залез на дерево. Я его там уже находила раньше. Он забирался так высоко, что мне приходилось приложить усилие, чтобы не заорать на него. Я подхожу, сдерживаясь, чтобы не бежать, концентрируясь на дыхании. Чем ближе я подхожу, тем яснее понимаю, что там никого нет. Летом на дереве легко спрятаться, но сейчас листья уже опали и оно стоит голое. Не дойдя до него, я понимаю, что среди веток никого нет. Генри нигде не видно.

— Дилан! — Мой голос срывается на крик. — Где Генри?!

— Не знаю.

— Но вы только что были вместе.

— Да, а потом он заговорил с той тетей.

Только не это. Меня словно ударили по голове. На мгновение мне кажется, что я теряю сознание, но я беру себя в руки и заставляю свой рот произносить слова.

— Какой тетей? Где? — Я встаю перед ним на колени и хватаю за руки.

— Не знаю я. Вон там. — Дилан указывает в направлении крепости, потом стряхивает мои руки и бегом возвращается к дереву.

Я бегу, задыхаясь, выкрикиваю имя сына. У крепости я наклоняюсь и заглядываю в дверь. Две маленькие девочки с куклой в коляске смотрят на меня подозрительно. Там только другие дети. Я в отчаянии оглядываюсь по сторонам.

— Генри! — кричу я.

Бегу по парку, заглядывая под каждый аттракцион, все громче и громче зову его. Другие мамаши в попытке помочь мне начинают смотреть вокруг. Здесь всегда кто-нибудь ищет своего ребенка, но их беспокоит интонация неподдельного отчаяния в моем голосе. Оливия встает и подзывает Дилана: очевидно, она хочет продолжить расспрашивать его на предмет того, где он последний раз видел Генри.

Я уже готова достать мобильный, чтобы позвонить в полицию, позабыв про свою безопасность и репутацию, и тут я вижу его. Он стоит ко мне спиной в дальнем конце парка и заглядывает в ворота, ведущие во внешний парк. Я встаю столбом и издаю какой-то неопределенный звук, нечто среднее между всхлипом и стоном. Слава богу! Затем медленно начинаю двигаться в его сторону.

— Генри, — зову я, он оборачивается, улыбаясь.

— Где ты был? — Я стараюсь говорить спокойно. — Я тебя потеряла.

— В парке, — отвечает он.

— Дилан сказал, что ты разговаривал с тетей.

— Да. Она тоже любит поезда. Она спрашивала меня про паровозика Томаса.

Мой пульс замедляется. Может, это была просто мамаша или бабуля, которая привела своих внуков погулять в парк.

— А где она?

— Сказала, что ей пора идти. Я ей махал рукой.

Я смотрю вокруг. Вдалеке маячит фигура в темной куртке, она направляется к главному выходу.

— А дети с ней были?

— Нет, она была одна.

— А сколько ей лет? — спрашиваю я, понимая, что бесполезно задавать этот вопрос четырехлетнему ребенку.