Запретный плод

— Не волнуйся, выйти из проекта он может только с большим штрафом, который позволит безболезненно продолжить съемки сериала. Я все предусмотрела в договоре. Если Стернин закочевряжится, мы не будем снимать, а просто отсудим у него все гонорары за все серии.

Если раньше Муравьев недоумевал по поводу поведения Сушиной, то теперь точно понял — она его подставляет. Она что, совсем дура, когда говорит «отсудим»? У Стернина?! Да этот судебный процесс может длиться десять лет и кончиться ничем. Она же знает это и тем не менее говорит ему откровенную чушь.

Да, он ни фига не смыслит в финансовых закорючках, но в человеческих отношениях разбирается!

— Все понял, Таня, спасибо, ты меня успокоила.

— Так не хочешь подъехать? Я пока что не занята, читаю новый сценарий…

— Спасибо, не хочу, — резко сказал Муравьев и положил трубку на аппарат.

Таня что-то задумала, это очевидно, и хочет решить свои проблемы с его помощью. Вот стерва, а! Согласился он на ее предложение, потому что… потому. А ведь мог получить те же деньги за десять серий в другом проекте, куда тоже звали. Но — согласился, не хотел отказывать Тане, замечательной женщине (в постели) и талантливому организатору. Да и этот гонорар позволял осуществить мечту о новой квартире.

И вдруг как током шибануло. Да что ж он думает все об интригах да о новой квартире? Есть же Марина, девчонка, которая любит его, которая хочет быть с ним рядом! И он этого хочет. Ну так и на хрен их всех! Пусть приезжает к нему, живет с ним, а там… да распогодится! Она же хотела… Нужно только позвонить ей и сказать…

Но в пику этим смелым мыслям тут же восстали другие. Была бы приличная квартира, о которой мечтал, можно было бы и такую элитную девушку в ней поселить, а в этой… Ну сколько Марина выдержит? Месяц, два, полгода? А потом все равно сбежит к родителям, обиженная на него. И могущественный папа найдет способ, чтобы отомстить за поруганную честь любимой дочери.

Муравьев сел на диване, обхватил ладонями голову. Ну и ситуация! Если бы верил Марине на все сто, пошел бы напролом, но ведь не верит… Хотел бы, да не получается! А если отречься от нее — кем он будет после этого? Подонком, с которым никто и разговаривать не захочет. Прервать их встречи до окончания съемок было бы самым лучшим вариантом, но он чувствовал, что Марина этого не поймет, не таким она видит его, не простит слабины…

Супермен на экране, да и в жизни может постоять за себя, но с банкирами разве тягаться актеру?

Марина, Марина… Маринка! Но что же тут можно сделать? А Таня хороша, сама, значит, попросила… Ну ладно, главное — Марина. Значит, нужно сделать так… Объяснить Марине ситуацию, не нервировать ее папашу до конца съемок, заработать бабки и поменять квартиру, а потом…

Они будут счастливы вместе. Объяснить, да, конечно, она же умная девчонка, поймет его.

Идиотизм! Он хочет ее уже сейчас, пусть приедет, они будут вместе, а там… да плевать, ведь она тоже хочет этого! За ночь с Клеопатрой мужчины жизни отдавали…

Так они ведь не были заслуженными артистами России, кумирами тысяч молодых девчонок, готовых ради своего идола на все.

В Древнем Египте совсем другие правила существовали…

Глава 14

Марина проснулась поздно, электронные часы на тумбочке, рядом с кроватью в алькове, показывали без пяти десять. Она сладко потянулась, вздохнула и повернулась на бок. Сунула локоть под подушку, замерла в своей излюбленной позе, вспоминая вчерашний вечер. Не очень-то приятные были воспоминания. Отец разозлился на нее, пригрозил закрыть сериал… Игорь чересчур осторожничал, не захотел, чтобы она приехала… Селиванов решил вдруг дать ей выходной, какие-то свои причины выдумал.

Мать не особо пыталась понять, что с ней происходит, и только Петровна оказалась настоящим другом. Да она всегда была им.

Странное дело, поначалу, когда она была школьницей, Петровна обращалась с ней довольно строго, ну вылитый завуч школы, только дома. Иногда дело доходило до откровенной конфронтации, но, поскольку отец всегда брал сторону Петровны, бороться с ней было непросто.

Да и сама Петровна психологически переигрывала строптивую девчонку, точно зная, где надавить и потребовать, а где — помочь добрым советом, и не только советом, а делом.

Со временем, чем взрослее и умнее становилась она, тем добрее и заботливее относилась к ней Петровна. Уже давно не приказывала, не требовала сделать то или иное, но всегда помогала и даже прикрывала, понимая, что, если отец узнает, что дочка вернулась домой изрядно пьяная после вечеринки, а она ничего не сказала ему об этом, крупные неприятности могут возникнуть.