Запретные практики

– А у нее ваш портрет в кабинете на стенке висит! – сообщила Люська откуда-то из-за спины Панкратьевой.

Она тем временем уже вовсю руководила Гвоздевым. Тот расставил лежаки и подскочил к Панкратьевой, чтобы забрать у нее полотенца. Она отдала их ему и заметила, что борец с расхитителями по фамилии Тимонин уставился на ее грудь.

– Как это возможно? – спросил он явно с трудом отводя глаза от предмета наблюдения. – В смысле мой портрет у вас в кабинете?

Панкратьева усмехнулась и хитро прищурилась.

– А я вашу рожу свирепую в «Деловом Петербурге» приметила, и так она мне, знаете ли, понравилась, что я ее вырезала и поместила в рамку на стенке с надписью, что вы в качестве ИЧП «Опасность» охраняете мой кабинет.

– Типа злой собаки? – уточнил Тимонин.

– Точно, очень злой.

– А зачем?

– Ну я женщина незамужняя, считай беззащитная, вдруг кто придет и начнет на меня пялиться. – Она мельком глянула в сторону своей груди.

При этих ее словах Тимонин густо покраснел, а Панкратьева подумала, что зря она мужика подковыривает, вон сама от его задницы никак взгляд оторвать не могла.

– И часто приходят в смысле пялятся? – поинтересовался он.

– Да бывает. Сами знаете, в офисах полно всякой нечисти. Компаньона моего хотя бы взять. Он мало того, что пялится, так еще и норовит меня послать «туда не знаю куда, принести то, не знаю что». А с вашим портретом он как-то поосторожней вести себя стал, поутих, даже матом перестал на меня ругаться.

– А как вас все-таки зовут? – спросил Тимонин, выпуская ее руку.

– Ой, извините, я Аня, – представилась Панкратьева.

– Панкратьева она, Анна Сергеевна! – Гвоздев видимо посчитал своим долгом внести необходимые на его взгляд уточнения. – Большой начальник, ей без отчества никак.

– У меня и портфель есть, и очки! – гордо сообщила Панкратьева.

– Да, ну?! – Тимонин аж присвистнул. – А можно я вам как-нибудь в офис ваш портфель поднесу? Так сказать, попутно натурально всех обгавкаю. Особенно компаньона вашего.

– Отлично, большое вам от меня будет за это гран мерси.

– Девчонки, – опять встрял Гвоздев, – а давайте вместе Новый год встречать.

– Давайте! – ответил ему Тимонин.

Люська с Панкратьевой хором захохотали. Да, похоже, папуасы им попались вполне подходящие. Во всяком случае остроумные.

– Так надо прямо сейчас с мэтром договариваться, чтоб нас за один столик посадили, я видел, они там уже в ресторане план рассадки составляют с номерами комнат, – сообщил Гвоздев.

В этот момент со стороны центра водных развлечений примчались Федька и Ваня.

– Ма! Дай десять долларов, я на парашюте! – не замечая мужчин, радостно прокричал Федька. – А Ваньке нельзя, он мелкий.

– Федя, ау! – строго сказала ему Панкратьева. – А поздороваться?

– Здрасьте! Федор. – Ребенок сунул свою уже недетскую лапищу в сторону Тимонина.

Тимонин крепко пожал Федькину руку своей такой же огромной лапой.

– Здрасьте, Федор. А я Виктор Иванович! – представился он.

Дальше церемония повторилась с Гвоздевым. Маленький Ванька, беря пример с Федьки, тоже сунул свою ладошку мужчинам.

– Ну, вот это уже другое дело! – заметил Тимонин. – А что же вы, боец Федор, собираетесь на парашюте лететь в экваториальных водах без рубашки с длинными рукавами? Необходимо также намазать защитным кремом лоб, нос и уши, а также ноги, включая пятки. Иначе вы сгорите, и вместо новогодней вечеринки будете лежать в номере и стонать. Факт этот печальный проверен мной на собственном опыте.

– Ма! А где моя рубашка с длинными рукавами? Та, с цветочками внизу. Мы ее взяли?

– Взяли, Феденька. Она в номере висит в шкафчике. Вот тебе ключ. Только аккуратно там, и номер не забудь закрыть.

Федька схватил ключ и помчался в сторону отеля, но тут же вернулся.

– Спасибо! – сказал он Тимонину и опять умчался.

Потом опять вернулся.

– Вы тут, это! Не того этого. Эта девушка со мной, – заявил он Тимонину, указывая на мать.

– Беги, беги, железная задница, а то сейчас передумаю и денег не дам, – рыкнула на него Панкратьева.

– Почему железная задница? – поинтересовался Гвоздев.

– Да я его, когда по попе шлепаю, у меня потом рука два дня болит, а ему – хоть бы хны, – пожаловалась Панкратьева.

– Хороший у вас мальчик, с чувством юмора. Сразу видно, что добрый.

– Ага, только бить некому.

– Я могу взять вас на абонементное обслуживание, – сообщил Тимонин. – Два раза в неделю портфель носить и один раз Федора шлепать по железной заднице.

– Интересное предложение, – ответила Панкратьева. – Я подумаю.

– Боец Гвоздев, так вы собираетесь или нет организовывать встречу Нового года? – спросил Тимонин, обращаясь к своему товарищу. – Срочно получите у меня хрустящие аргументы и двигайте к метрдотелю. Только не перепутайте ничего. Здесь люди говорят по-английски и по-испански, так что со своим немецким к ним не лезьте! – С этими словами он достал из висящей под зонтом рубашки доллары и протянул их Гвоздеву. Потом он внимательно посмотрел на Люську и добавил: – Людмила! Чувствуется, что вы хорошо знаете английский, проконтролируйте, пожалуйста, на вас вся надежда.