Запоздалый суд (Повести и рассказы)

— Когда я был лесничим, то довольно скоро заработал язву желудка, — продолжал Леонид Семенович. — Таскаешься день-деньской по лесам, а ведь здесь, — он повел рукой впереди себя, — столовой нет. Нынче на сухомятке, завтра на сухомятке. К тому же и перед этим в институте тоже питался кое-как, на ходу да на бегу. Все вместе это и сказалось… Позовут лесники отобедать с ними — не иду, они мои подчиненные. Гордый я был, не хотел чувствовать себя никому и ни в чем обязанным. А пообедаешь — как потом хозяину все прямо скажешь, что хотел сказать?.. Конечно, теперь-то я думаю немножко по-другому. Теперь-то я считаю, что в гордости моей много было от молодости да от глупости. Но ведь это — теперь. А тогда походил я годик по лесу, а на другой уже еле ноги передвигать начал. Положили меня в больницу. Неделю провалялся, вторую — никаких признаков выздоровления. Но вот как-то приходит меня проведать Иван Иванович и прямо с порога, строго, чуть ли не сердито — видели, как это у него получается: «И не стыдно тебе в такие молодые годы по больницам валяться?! Давай-ка выписывайся, я за тебя возьмусь как следует и поставлю на ноги».

— И что? Вылечил?

— Медом и прополисом.

— Смотри-ка! — воскликнул Федор Иванович и опять с сожалением подумал, что не любит мед.

— Теперь у меня у самого двенадцать ульев, — похвастался директор, — Круглый год медок не переводится. И родню обеспечиваю медом, и друзей-товарищей. Да и повозиться с пчелами — одно удовольствие. Лучшего отдыха не знаю и не хочу.

Федор Иванович знает, что директор лесхоза живет на окраине городка, у него, хоть небольшой, но свой приусадебный участок, и, значит, есть возможность держать пчел.

— А как наладили пасеки в лесах? Давно ли они тут?

— Нет, не очень давно. А если поподробней…

— Давайте поподробней, — ободрил собеседника Федор Иванович. — Нам ведь все равно спешить некуда, а мне — интересно.

— Тогда начнем с шестьдесят четвертого года. Тогда, помните, был большой шум о специализации сельского хозяйства. Ну, у нас всякие такие кампании не обходятся без крайностей. Вот и тогда председатели некоторых колхозов, под предлогом того, что, мол, пчелы не приносят дохода, начали потихоньку свертывать пасеки… Между прочим, не только пасеки, кое-где и овцефермы порешили. Ну, да ладно, мы — про пасеки. Хлопот, мол, с ними много, а дохода мало. Вот тогда мы и закупили несколько пчельников целиком. Отдали их нам, если уж говорить начистоту, буквально за гроши… Правда, закупка прошла не совсем гладко. Шуму в нашем лесхозе было тогда много…

Леонид Семенович помолчал, как бы припоминая детали всей этой кампании, а потом продолжал:

— До этого мы с Захаром Николаевичем жили мирно и дружно. Никаких серьезных разногласий у нас не возникало. А тут он, что называется, встал насмерть против закупки пчел. «Нам надо сажать лес, выращивать его, рубить, снова сажать и выхаживать, надо вон какую прорву сена заготавливать — дел и так по горло, на кой тебе черт сдались эти пчелы? Есть у нас план по сдаче меда? Нет. И слава богу! Зачем же чешешь невыскочивший чирей?» И так далее в том же духе. Что делать? Собрал я, как секретарь партийной организации, собрание, стал на нем убеждать коммунистов. И очень меня тогда поддержал Максим Алексеевич Ласкин, к которому сейчас едем. Нам, говорит, нужен не план, а мед для людей. Ведь мед — это и первейший продукт, и лучшее лекарство… А в заключение своего выступления дал обязательство целый год ухаживать за пасекой в триста ульев бесплатно. С этого и началось…

Федор Иванович уже не первый раз слышит о леснике Ласкине. Его и в районной газете частенько поминают добрым словом. И чтобы не получилось, как с Иваном Ивановичем, надо бы получше расспросить о нем директора. Но и расспрашивать тоже не совсем удобно: ответить ответит, а про себя подумает: ну вот, даже лучшего на всю округу лесника секретарь райкома не знает. Видно уж, придется подождать до встречи. И Федор Иванович спросил о другом.

— Ну, и велик ли у вас доход от пасек?

— Доход, может, и не великий, однако же — есть. Да и как смотреть на тот доход. Можно узко смотреть, а можно и пошире.

— То есть? — не понял Федор Иванович.

— Вы знаете, каков лесницкий оклад? На одном уровне с техничкой. А пчеловодство дает им еще хоть пол-оклада, да и жены лесников при деле.

— Да, это хорошо, — согласился Федор Иванович.

— И это еще не все. А ну-ка повези мы свой мед на базар! Там килограммчик дошел уже до пяти рублей. Сколько пятерок набежит?.. Ладно, мы на базар не везем. Мы своих рабочих медом обеспечиваем да сдаем его по дешевой цене государству. Но ведь от того, что нам платят не по пять рублей, а только по два с полтиной — ценность-то меда автоматически в два раза не уменьшается. Он так и остается ценнейшим продуктом… На молоко, на мясо вон закупочные цены повысили. Авось-небось рано или поздно и про мед вспомнят…