Заплыв против течения

– Здесь и сейчас! – разминая Олину шею, я перешел к делу. – Кстати, если ты собралась пораньше закончить, то вынужден тебя огорчить. Через пару минут здесь будет замполит, который заставит тебя печатать всякую ерунду со своей бумажки.

– Вот так всегда! Неужели этот козёл не может подождать до завтра? – недовольно проворчала Оля. – Я уже договорилась о свидании, мне надо переодеться, привести себя в порядок…

– Порядок, конечно, превыше всего. Хотя ты и так прекрасно выглядишь.

От пощипывающих движений я перешел к поглаживающим. Глаза Оли стали закрываться.

– Нет, так не пойдёт. Просыпайся и слушай внимательно. У меня к тебе просьба. Содержание этой бумажки для меня очень важно. Сделай так, чтобы замполит не забрал оригинал. Как закончишь печатать, брось бумажку в урну. Тогда он не заберёт её с собой. А я завтра с утра зайду. Шампанское с меня.

– И конфеты! – китайские глаза Оли сразу стали хитрыми.

– Само собой. Не могу же я поить даму одним шампанским. В комплекте прилагаются еще пара поцелуев и непристойное предложение.

– Предложение можешь оставить для других, – поморщилась Оля. – Не хотела бы я быть твоей женой… в этой жизни.

– Как знать – в другой жизни, будучи зрелым быком, я тебя об этом не спрошу. Кстати, по поводу поцелуев: в контракте была указана предоплата 50 процентов, – брякнул я и, не дожидаясь, пока Оля сообразит, что я имел в виду, приложился к свежеотмассированной шее.

– Ой! – взвизгнула Оля, но было уже поздно. – С ума сошёл! Не дай бог останется след…

– Бог, конечно, Вам не даст, раз Вилков не педераст, – довольно пошло сымпровизировал я и ретировался. Как оказалось, вовремя, потому что в дверях штаба столкнулся с направлявшимся в машбюро замполитом.

IV

– О! Вы-то мне и нужны, – неожиданно для замполита захватил инициативу я. – Вот мне вчера на политзанятиях Вера задала вопрос о покупательной способности рубля начальника и подчинённого. Я затруднился ответить. Стал цитировать ей Колесникова о 500 галстуках, которые он может купить на свою зарплату, а она всё перевела на колбасу. Кстати, Вам уже назначили спец. паёк?

– Какой ещё спец. паёк? – заворчал замполит, предчувствуя подвох.

– Что, Вы ещё не знаете? Раньше он был только для высшего командного состава…

– Ну, это я знаю, а теперь что?

– А теперь перестройка! Список расширен в несколько раз. В частности, всех политработников внесли. Только существуют некоторые ограничения …

На лице замполита повисла печать раздумья. С одной стороны, мои слова о расширении списка обладателей вожделенных спец. пайков пробуждали в нём приятные чувства. Тот, кто когда-либо оказывался в закрытых обкомовских столовых или продуктовых распределителях, знают, о чём я говорю. К примеру, пообедать отборными ресторанными блюдами в обкомовской столовой стоило не больше рубля. Обед в офицерской столовой из обычного набора – овощной салат, рыбный суп, котлета с картофельным пюре, компот – тянул рубля на полтора. Тот же набор, но в городской столовой «Общепита», стоил уже рубля 2-3 со значительным ухудшением качества. Ну а обед днём в ресторане на уровне обеда обкомовской столовой составлял 10-15 рублей. Поэтому и оказывалось, что рубль большого начальника имел покупательную способность в 10-15 раз выше рубля простых смертных. При этом зарплата майора составляла 330 рублей в месяц, а средняя зарплата по стране – около 200. По ресторанам с такой зарплатой не разбежишься.

С другой стороны, замполит был моим «заклятым другом» и знал, что я способен выставить его посмешищем в глазах окружающих. Но других поблизости не было. А вдруг и вправду всех политработников прикрепили к спец. распределителю?

– Мне ничего не говорили о спец. пайках… – неуверенно проговорил замполит.

– Так это постановление только сегодня пришло. Его нигде не публиковали.

– А что за ограничения? Наверное, по количеству или по сумме?

Ну, наконец-то! А я уж думал, что он не поведётся.

– Ни в коем разе. Паёк выдается в виде компенсации за вредные условия работы.

– А у кого они лёгкие? – замполит заговорил о наболевшем, и его понесло. – Живём в казарме, воды нет постоянно, бельё сушим на плацу – стыдоба.

– А что же Вы об этом на собраниях не говорите? Вот на прошлой неделе Колесников строевой смотр проводил, а вы бы ему: товарищ полковник, не хотите ли оценить качество стирального порошка? Моя жена стирает «Кристаллом», а жена Ваньки Скорохода – «Блеском». Вон мои семейные трусы висят справа от почётной трибуны, а вон Ванькины – слева у караульного грибка.

– Тьфу! Опять твои диссидентские штучки! – сморщился замполит. – Горе с тобой одно. Смотри, я ведь добрый, но если мне прикажут…

– Понял-понял – рука не дрогнет, осечки не будет. Некролог уже заготовил.

– Так что там по поводу ограничений на пайки? Правда или опять треплешься?

– Ограничение одно! Его можно только ЛИЗАТЬ!

– Что-о-о-о???

– Тому, кто лижет задницу начальству, в виде компенсации за вредные условия работы дают лизнуть спец. паёк!

– Пошёл во-о-о-о-он! – свирепо заорал замполит и широким шагом устремился в машбюро.

V