Записки успешного манагера

К концу третьего часа мне стало скучно, и я отправилась домой. Во дворе встретила маму. Она, как жена Лота, стоит на краю поля, где выгуливают собак. Хозяйка Лесси стоит на противоположном конце поля и смотрит на маму испепеляющим взглядом. Папа смотрит в окно и нервно курит. Майкл и Лесси резвятся.

Увидев меня, мама взяла Майкла на поводок, и мы пошли домой. Дома на диване лежит братец, дрыгает руками и ногами, пускает слюни и мычит.

— Что это с ним? — спросила я.

— От доктора пришел, симптомы отрабатывает, — ответил папа.

— Я думаю, еще пара занятий, и хватит, а то и впрямь идиотом станет, — решила мама.

— Систе-е-е-ер, — замычал брат, широко расставил ноги, замахал руками и двинулся в мою сторону.

— Ну хватит уже, — возмутилась я.

Взяла братца за шкирку, и пошли в кафе пить пиво. Во дворе сидит Васька. Увидел нас и залился горючими слезами.

— Что случилось? — спросил братец.

— Да вот, стыдно мне, — заревел Васька, разводя слезы по щекам. — Папку вашего обидел. А все почему? Как напьюсь — не ведаю, что творю. Вы ему скажите, пусть на меня не серчает.

— Скажем, — ответили мы.

Пришли домой в одиннадцать. Похоже, я напилась конкретно. Слава богу, родители уже спят. Быстро почистила зубы, приняла душ и залезла в постель. Впервые с момента моего трудоустройства я не пошла на работу в воскресенье. Как-то грустно на душе. Кажется, что день прошел зря. Я так по всем соскучилась: даже по коммерческому директору с его голыми бабами в мониторе и вредине техническому дизайнеру. Прав был Липкин: работа в нашей студии затягивает сотрудников и они уже просто не могут без нее жить.

Сережа, я так по тебе скучаю. Ты даже не представляешь. Я люблю тебя, ангел мой…

День двадцать девятый

В шесть часов утра послышался шорох в коридоре. Я приоткрыла дверь, думая, что папа собрался улизнуть на прогулку с Майклом, но обнаружила маму в ночной рубашке.

— Звонок отключаю, чтобы всякие сволочи нас не будили, — прошептала она.

— Ага, правильно, — ответила я.

Правильно-то правильно, вот только в пять минут седьмого раздался стук в дверь и собачий лай.

— Я тебя задушу, если ты немедленно это не прекратишь, — зашипела мама на папу.

— Я что, я ничего, я не виноват, — стал оправдываться папа, натянул штаны и, шаркая тапками, пошел открывать дверь. — Майкл спит еще, он не привык так рано гулять, давайте в обед встретимся, — прошептал он.

— Хорошо-хорошо, буду вас ждать, — послышалось в ответ.

Продрала глаза в девять. Пошла в ванную. Морда после вчерашнего опухшая. Мама сказала, что в комнате, где мы с братцем спим, воняет перегаром похлеще, чем в вытрезвителе.

— Мы только по бутылочке пива выпили, — ответила я.

— Трехлитровой, — вздохнула мама.

Папа вышел из комнаты, долго бродил по коридору, потом набрался смелости и зашел на кухню.

— А можно мне кофе? — робко спросил он и посмотрел на маму так жалобно, что даже сердце дрогнуло.

— А коньяка тебе не хочется? — гневно сказала мама.

— Нет, мне бы кофе.

— Возьми, я в пакетиках купила, мне тоже завари, — предложила я и стала собираться на работу.

Вернулась, папа сидит пьет кофе. Мне никто ничего не заварил. На столе валяются три пустых пакетика «Нескафе — три в одном».

— А где мой кофе? — спросила я.

— А больше нет, — ответил папа.

— Как нет? Ну три же пакета пустых на столе, — возмутилась я.

— Ну три. Написано же на пакете «Три в одном», вот я себе в кружку и высыпал три пакета, — ответил папа.

— А у тебя не слипнется? — съехидничала мама.

— Нет, только вот кофе получился слишком крепкий и сладкий, — ответил папа, прихлебывая из чашки.

Я рассердилась, но делать нечего — выпила чаю. Вышла на улицу. Лесси гуляет с хозяйкой. Интересно, сколько раз в день она выводит свою собаку? Когда я работала офис-менеджером и выходила из дома в полдевятого — они гуляли, сейчас одиннадцать — они гуляют, в три они тоже гуляют, и вечером они гуляют. Может, они вообще домой не ходят? Решила выяснить этот вопрос и подошла к ним.

— Вы как часто собаку выгуливаете?

— Каждые два часа. Я, кстати, и вашему папе рекомендовала выходить с Майклом почаще, это полезно, — ответила она и улыбнулась.

Надо же, улыбнулась мне первый раз в жизни. Объяснила ей, что выводить Майкла так часто у нас нет возможности, поскольку папа мой работает.

— Жаль, — вздохнула соседка. — Он у вас такой славный.

— Да, у него родословная хорошая, все в роду чемпионы, родственники его в Германии живут, — ответила я.

— Да? — удивилась соседка.

Пришла на работу. Швидко бегает по офису и орет, что ему надоело быть идиотом. Пошла к Мимозиной.

— Что такое?

— Да ничего, клиент одобрил плакат с малышом, но сказал, что надо выровнять расстояние между передними зубами.

— Это как? — удивилась я.

— Как-как, просто чтоб и слева и справа было по пять щербинок.

По-моему, это маразм. Прибежал арт-директор и сказал, что продал меня в каске кабельному телевидению.

— То есть? — спросила я.

— Ну, они сказали, что им плакат нужен, вот я и подкинул идею. Замазал сырки и поставил вместо них маленькие телевизоры.

— И что?

— Ничего, прокатило. Надо директору сказать, чтобы договор готовил.