Записки успешного манагера

— Как кто? — удивилась я. — Эмиля я, менеджер студии, на фестивале в Киеве была, ты меня на вокзал провожал.

— А-а-а, — ответил Швидко, — теперь понятно. Я тебя не узнал сразу. Мы тут с другом «пяточку» решили выкурить. Все, отбой.

Какую «пяточку»? Что такое «пяточка»? Решила позвонить Мимозиной. Мимозина известие о наградах восприняла с радостью и сказала, что с нетерпением ждет моего возвращения.

— Ты кружки только не разбей, ага? А то в прошлый раз послали Швидко, так он все тарелки расколотил, а статуэтку пропил. Теперь она стоит в офисе конкурирующей студии.

— Не боись, Ленка, все привезу! — ответила я и добавила: — А что такое «пяточку выкурить»?

— Этого нам еще не хватало, ты с кем там? Ты что? Не вздумай даже шмаль курить, — затараторила Мимозина.

— Мимозина, — разозлилась я, — я не курю. Мне просто интересно.

— Так косяк еще называют, — ответила Мимозина.

— Спасибо.

Ерунда какая-то получается. Мало того, что Швидко пьет как сапожник, так еще и травкой балуется. Если завтра выяснится, что он законченный наркоман, я не удивлюсь. Все! Приезжаю в Харьков и срочно занимаюсь спасением мужика. Нельзя же так себя губить. Села в поезд. Сняла кеды. Носки на всякий случай положила в пакетик и спрятала под голову. Там надежнее будет. Уткнулась в подушку и заснула мертвецким сном. Устала я за день. Столько впечатлений.

День двадцать седьмой

По идее, сегодня выходной, и я могла бы отсидеться дома, ан нет. Решила, что пойду после обеда на работу и отнесу кружки с глистами.

Мама бегает по квартире, заламывает руки и просит меня придумать что-нибудь, чтобы уберечь братца от армии. Армен сидит на диване, ест бутерброд с салом и орет, что он обязательно пойдет служить и запишется на подводную лодку. Папа нервно курит на кухне и пытается дозвониться до своего друга, который знаком с военкомом.

Села с братцем на диван и стала проводить агитацию, рассказывая ему о «прелестях» солдатской жизни, грязных казармах, пустой овсянке на завтрак, обед и ужин, кирзовых сапогах и полном бесправии солдат. Похоже, рассказ подействовал, и братец согласился с тем, что в армию идти не стоит.

Позвонила подруге Нане.

— Слушай, твой знакомый психиатр Вова еще учит призывников, как отмазаться от армии?

— Ну да, а что? — спросила Нана.

— Да тут надо Армена отмазать. Поможешь?

— Помогу. А ты как съездила?

— Потом расскажу.

— Ну, сейчас я перезвоню Вове, а потом тебе.

— О’кей.

Сели на диван и стали ждать звонка. Захотелось похвастаться знакомством с известным киевским художником и «образом», который он создал. Про питие абсента и зеленую бороду решила не рассказывать. Папа посмотрел на мой портрет-«образ» и сказал, что такое мог нарисовать только человек с больным воображением.

— А это еще что? — возмутилась мама, тыча пальцем в картину.

— Где? — спросила я.

— Вот это, — ответила мама, показывая на две пуговицы на груди.

— Это пуговицы, наверно.

— Это сиськи! — засмеялся братец.

Надо же, а я даже не заметила. На самом деле сиськи, а выглядят, как две небольшие пуговицы.

— Ну, у человека такая фантазия, — вздохнула я.

— Плохая у него фантазия. Надеюсь, он не с натуры рисовал? — осторожно спросил папа.

— Да нет конечно, у меня грудь не такая, — возмутилась я.

Мда, не висеть моему светлому образу в рамочке над пианино, а жаль. Мог бы обойтись без сисек, художник от слова «худо».

Нана перезвонила через час и сказала, что Вова готов с нами встретиться.

— Через тридцать минут в его кабинете, в больнице.

— Хорошо, — ответила я.

Собрались и пошли в больницу. Вова стоит на улице, курит и строит рожи дворняге.

— Это я рефлексы изучаю, — улыбнулся он.

Пошли в кабинет. Вова стал перечислять заболевания и стоимость услуг.

— Лучше всего имитировать шизофреника или МДП.

— Что такое МДП? — поинтересовалась я.

— Маниакально-депрессивный психоз, — ответил доктор.

— Сколько денег надо?

— Ну, пять долларов за один сеанс.

— А сеансов сколько?

— А это уже от способностей зависит. Бывает, что и после пяти сеансов парни такое вытворяют, что их без вопросов в дурку отправляют, а бывает, стараешься-стараешься, а он как встанет перед комиссией, так все и забывает. Они тоже хитрые, каверзные вопросы задают, — подмигнул Вова.

Решили, что с завтрашнего дня он будет учить Армена имитировать шизофрению.

Отправив братца домой, я поехала на работу. Возле метро стоят Олька с Ваней и раздают буклеты.

— Братство Седьмого утра ждет тебя, — улыбнулся Ваня и сунул мне буклет.

— Меня еще работа ждет, — буркнула я.

— Знаешь, мы теперь с Ваней живем как брат и сестра, — прошептала Олька.

— Это как?

— Ну, не спим вместе, вернее спим, но сексом не занимаемся. Мы духовный подвиг совершаем. Пастор Джон говорит, что без нужды заниматься сексом — это грех. Вот ежели мы ребеночка захотим, тогда да, а так — нельзя.

— Ну-ну, — ответила я.

Мне, конечно, все равно, главное, чтобы моя подруга была счастлива, но я бы в секту не пошла, да еще с такими условиями. Хотя неизвестно, что хуже — секта или муж-алкоголик.