Записки совсем молодого инженера

— Хорошо, что ты такой… Мне нравятся такие люди… И вообще у нас здесь хорошо… Работа у нас интересная… Я хочу, чтобы мой муж тоже перешел к нам сюда. Надо будет ему сказать.

И я, покраснев, спросил ее:

— А какое же, Лида, мне дать вам в дневнике условное имя?

Она тоже покраснела и замолчала. Чтобы облегчить ей задачу, я сказал, что Марк Львовича буду звать буквой «Y». Может быть, я думал, она захочет, чтобы я звал ее буквой «X» или «Z»?

Но она, Лида, все время молчала. Я подождал, а потом, конечно, не стал думать, что она, после того как мы с ней так хорошо говорили, может на меня за что-то обидеться. Я тоже решил звать ее теперь «ты». А в дневнике, я подумал, я по-прежнему буду писать про нее так, как она есть: Лида Строева.

2 марта

Ох уж эти мне начальники! Они были всегда прежде и, наверное, будут вечно. Наш Y ходит сейчас надутый и со мной, если говорит, говорит почему-то очень ласково, но я-то знаю, что он, наверное, держит на меня зуб в своем хитром уме и только ждет, наверное, случая, чтобы я в чем-нибудь еще провинился. А впрочем, кто его знает? Я ни в чем не виноват, а уже пишу «еще» провинился, как будто я действительно был виноват. Я даже чувствую вроде бы за собой неведомо какую «вину»: вот как действуют на человека общественные отношения.

А как же я, молодой инженер, буду командовать техником? Я очень много думаю теперь, как это будет, когда к нам в группу придет мой техник. Я представляю себе иногда, каким бы я был для него хорошим начальником. Я бы никогда не был груб, не повышал бы голоса, не требовал бы к себе лести. Я бы всегда помогал и все объяснял, а что мог, делал бы сам, пускай это и было бы связано с опасностью для жизни. Я бы действительно спокойно выслушивал все критические предложения и замечания. Я бы отпускал человека домой, если у него заболела мама или если ему куда-то надо сходить. Я бы разговаривал с ним, наконец, о политике, об искусстве, о литературе. Я бы его воспитывал. Я был бы добрым и справедливым. И всем бы, наверное, я понравился. Все бы меня любили. Я очень много думаю теперь: как это так — ко мне придет техник?! Я думаю даже, какие будут мои первые слова, с которыми я к нему обращусь. Я скажу: «Вот ваше рабочее место». Да, я буду говорить ему «вы», хотя он и моложе меня, чтобы показать, что я его уважаю. Или я скажу: «Устраивайтесь. Пожалуйста, спокойно устраивайтесь. Приборами мы вас обеспечим». И он тоже в ответ мне улыбнется, а потом мы станем друзьями. Очень хорошо, что с Лидой я сейчас обо всем говорю откровенно. С умной женщиной удивительно хорошо иногда себя чувствуешь. Я теперь буду показывать ей свой дневник. Я с ней буду советоваться. Я и сейчас покажу ей, что написал…

5 марта

Лида в прошлый раз, после того как прочла, сама мне сюда чуть-чуть записала: «Гера, дорогой, не думай, что все будет так просто, как ты себе представляешь. Жизнь гораздо сложнее. Умные люди это знают. Но это хорошо, что у тебя есть желание и оптимизм. Ты мне все больше нравишься».

Когда я попросил ее что-нибудь написать мне в дневник, она смутилась как красная девица. Какие все-таки женщины чувствительные и нежные! Они сразу все переводят на личности и думают, что любой разговор — если рядом стоят, например, и между собой разговаривают мужчины — касается именно их. Я это понял и сразу сказал Лиде: «Лида, вы же видите, что я философ». И она тогда перестала колебаться и взяла мою ручку, которую я — в протянутой руке на весу — уже довольно долго перед нею держал. Она даже поняла, что можно, наверное, обратить такое необычное предложение в шутку. Лида написала мне все, улыбнулась и вокруг каждой заглавной буквы — как в старинном альбоме — поставила росчерки. А последние слова она тоже написала, я видел, для шутки и при этом («ты мне все больше нравишься») так хитро на меня посмотрела. Я, конечно, знаю, что она замужем, и кажется, даже не обратил внимания на ее кокетство. Мне только стало в душе приятно, что вот в моем дневнике появляется разнообразие, и даже другие люди «приложили», так сказать, здесь свою руку. Я подумал, что в старости мне будет приятно вспоминать: вот, работала когда-то со мной Лида Строева.

А сегодня днем я куда-то на полчаса выходил. Да, меня посылали в цех! Потом я пришел и вижу, что нашего Y-ка тоже нет. А Лида стоит посреди комнаты и разговаривает с какой-то девушкой. Она мне говорит: «Вот, познакомься, это Инга Шварц». «Ну и что?» — думаю я и в то же время чувствую, что мне это имя чем-то знакомо. «Это наш новый техник, — говорит Лида. — Вы будете вместе работать».