Записки прокурора

- Я прежде всего исхожу из фактов, Юрий Александрович. У нас на руках есть письмо Павла Белоцерковца к Митенковой. Ясно, как божий день: "крепко целую, твой Павел".

- По-моему, ясность нужна во всем, - сказал Коршунов. - Получается так: Комаров, возможно, убит, а возможно, остался жив. Но ведь и с Белоцерковцем не все понятно. Убийство его не доказано.

- Комаров взят под стражу в связи с убийством, - сказал Жаров.

- В качестве подозреваемого в убийстве, - поправил я.

- Именно. Более того, - продолжил инспектор уголовного розыска, - сам факт смерти Белоцерковца не был установлен с абсолютной достоверностью.

- Он не вернулся в Ленинград - раз, - возразил Жаров. - Его больше никто не видел - два. Часы - три. Окровавленная рубашка - четыре... Но допустим, 15 июня Белоцерковец не был убит на пляже. Где же он?

- У Митенковой. Этот самый Домовой, - сказал Коршунов. - Музыку пишет? Пишет. И ведь, как говорят знающие люди, именно своим стилем. Правда, из года в год хуже. А почему он должен сочинять лучше в сундуке? Я в этих вопросах не разбираюсь, но как в его положении вообще можно сочинять музыку? Конечно, это для него единственная отдушина. Но добровольное заточение делает свое дело. Доходит человек и душой, и телом. Понятно, почему талант сошел на нет.

- Начнем с того, зачем ему прятаться у Митенковой?

- Напакостничал так, что испугался Комарова.

- Например? - Жаров теперь был в роли оппонента и наступал на Коршунова весьма напористо.

- Может, он стащил у Геннадия какую-нибудь идею, произведение. Плагиат называется. Бывает такое?

- Бывает, - милостиво согласился следователь.

- Вот он и говорит ему: "На тебе часы, они твои". Тогда это была большая ценность, не так ли, Захар Петрович?

- Да, пожалуй. Часы имело меньше людей, чем сейчас автомобили.

- Пускай не плагиат, а что-то другое, - продолжил Коршунов. - Может, этот самый Белоцерковец серьезно подвел друга, выдал какую-нибудь тайну. Иной раз предательство между друзьями паче ревности разжигает вражду...

- Но почему это произошло именно в тот день? Они мирно провели 14 июня. Заметьте, Комаров пригласил Белоцерковца к себе домой, на день рождения...

- Этого я сказать не могу, - пожал плечами Коршунов. - Какая-то причина для драки была. Говорят: ищи женщину... Может, из-за сестры Геннадия? Гадать не хочу...

- Скорее все-таки из-за Митенковой. Ведь оба были в нее влюблены, сказал Жаров.

- Возможно... Во время драки Павел Белоцерковец понял, что пощады от Комарова не будет. И бежал позорно к Митенковой. Хотя бы на время, пока улягутся страсти. Его побег приняли за доказательство вины Комарова в убийстве. А тут война. Пока Белоцерковец очухался, пришли немцы. Вот он и продолжал прятаться. Выйти нельзя: примут за партизана. Немцев прогнали, он стал бояться своих: сочтут за дезертира. Так и просидел до наших дней.

- А Комаров? - спросил Жаров.

- Комаров, наверное, действительно погиб при бомбежке, - ответил Коршунов.

- Как это Митенкова могла спрятать у себя парня в мирное время, когда еще дома отец, брат? Девчонке-то восемнадцать годков было. Соседи, слухи. Ведь Белоцерковец исчез до войны... Неувязочка, Юрий Александрович... А Комаров обратился к ней уже после начала войны. К тому времени отец и брат Митенковой были уже на фронте, а от матери не было известий. Совсем другое дело.

- А почему Белоцерковец подался сразу к Митенковой? Не обязательно. Он мог перебиться у кого-нибудь сначала. Смотрите, какое положение у того и этого. Павел - вольный казак, он не беглый арестант. Живи, где хочешь...

- И все-таки мотивы возможного приезда Белоцерковца к Митенковой и его страх, заставивший столько лет просидеть взаперти, для меня не понятны, сказал Жаров.

Коршунов не отступал. В его версии была простота, та простота, которая больше походит на правду, чем умозаключения Жарова. Но и версия Коршунова имела заметные трещины.

- Розыск Комарова был объявлен? - спросил я.

- Нет, - сказал Коршунов, - семье объявили, что он погиб.

- А Белоцерковца разыскивали?

- Нет. - Инспектор угрозыска пожал плечами. - Его ведь считали убитым 15 июня сорок первого года.

- Выходит, оба могли не только умереть, но и остаться в живых? обратился я одновременно к Жарову и Коршунову.

- Могли, - кивнул следователь.

- У Митенковой обнаружен только один человек, - сказал Жаров.

- Допустим, что это не Комаров и не Белоцерковец, - настаивал я.

- Кто же в доме Митенковой писал музыку? - воскликнул Жаров.

- Почему ее обязательно сочиняли у Митенковой?

- Как же... - Константин Сергеевич не знал, что возразить.