Читаем Записки прижизненно реабилитированного полностью

— В результате воздействия пыли кварца в начале процесса в легких появляются отдельный силикотические узелки. Далее эти маленькие узелки сливаются и образуют крупные узлы серо-беловатого цвета, замещающие и стесняющие собственно легочную ткань. Иногда в этих узлах откладывается известь, а иногда они распадаются и образуют каверны. Как при туберкулезе, — пояснил Толя. — Потом развиваются слипчивый плеврит, хронический, преимущественно атрофический бронхит, диффузный интерстициальный пневмосклероз и эмфизема легких. — Что означают эти слова, он не объяснил.

Василий не нуждался в объяснениях. Он приобрел начальные медицинские знания, позволяющие понять услышанное, в лагере и нетерпеливо ждал, когда брат перестанет болтать. На Татьяну речь Анатолия произвела другое впечатление. Она заворожила балерину своей таинственностью.

Загадочные слова встречались в дальнейшем и умножались:

— Клинические проявления силикоза нарастают по мере развития фибиозного процесса в легких и зависят от степени выраженности сопутствующего силикозу бронхита, который носит преимущественно атрофический характер. Грудная клетка больных чаще всего обычной формы, но по мере нарастания эмфиземы легких расширяется с увеличением ее среднезаданных размеров. Типично жесткое дыхание, иногда выслушиваются непостоянные сухие хрипы, реже — мелкопузырчатые хрипы и шум трения плевры. Могут обнаруживаться участки укорочения перкуторного звука и жесткое дыхание бронхиального оттенка.

— Меня при обследовании брата интересовали именно эти симптомы, — многозначительно добавил младший брат и продолжал без всякого перехода: — Больные при силикозе погибают от сердечно-сосудистой недостаточности при легочном сердце и мускатной печени или от присоединившегося туберкулеза. Течение силикоза усугубляется многими сопутствующими осложнениями, но туберкулез является наиболее тяжелым из них. Силикоз, осложненный туберкулезом, называется силикотуберкулезом.

О силикотуберкулезе он начал говорить зря. Он не дочитал это место в учебнике и теперь, изменив дикцию, что-то бубнил противным и монотонным голосом.

Почувствовав грядущую двойку, студент нашел спасение:

— В настоящее время в нашей стране силикотуберкулез встречается редко. Совсем не встречается острый силикоз. Он губит людей в капиталистических странах. Острый силикоз возникает при особенно неблагоприятных условиях труда. Болезнь развивается быстро и протекает чрезвычайно злокачественно.

«Уж не считает ли братец, что Медный Рудник находится в Персии или в штате Невада? — подумал Василий. — Впрочем, откуда ему знать про Медный Рудник?» Василий видел десятки людей, сгоревших от острого силикоза.

Про Медный Рудник не знали и почтенные профессора, которые учили студентов. С чистой совестью они написали в учебнике:

«В настоящее время острый силикоз в нашей стране не встречается».

— Толька, кончай трепаться! — раздраженно сказал Василий.

— Васька, помолчи! — осадила его Татьяна и, изменив тон, обернулась к Анатолию: — Доктор, пожалуйста, продолжайте!

Доктор с ужасом обнаружил, что он уже рассказал о силикозе все, что знает. Эти сведения были почерпнуты из учебника профессиональных болезней, который Толя, готовясь к встрече с больным братом, выпросил в общежитии у старшекурсников. Чтобы выйти из положения, студент сказал:

— При обследовании больного я пользовался методами перкуссии и аускультации. Перкуссия — это…

Татьяна первый и, видимо, последний раз в жизни получила шанс узнать все про тайны перкуссии и аускультации, но не воспользовалась этой возможностью.

— Скажите, а что с больным? — спросила она уже без прежней деликатности.

Анатолий, которого, казалось, оскорбили в лучших чувствах, произнес что-то по латыни и, помолчав, перешел на родной язык:

— Основываясь на результатах проведенного обследования, я должен исключить у больного диагноз силикоза. Диффлициальный диагноз болезни опирается на…

— Тебе было сказано — не треплись! — сурово оборвал Василий, пользуясь правом старшего брата, но Толя не сдавался:

— Чтобы полностью исключить возможность силикоза, необходимы рентгеновское обследование и проведение функциональных проб легких. Это возможно будет сделать в Москве. Сейчас у больного налицо алиментарная недостаточность, авитаминоз и дистония. Это от недоедания и перегрузок.

Через несколько лет Иголкин понял, что человек очень мало знает о действительной опасности грозящих ему болезней, но всегда страшится названий, или, наоборот, успокаивается, сочтя название не грозным. Слова «алиментарная недостаточность», «авитаминоз» и «дистония», которые воспринимались через «недоедание» и «перегрузки», убаюкали Татьяну.

— Доктор, большое спасибо! Теперь я вижу, что у Васи нет ничего страшного!

Но Анатолию нужна была другая благодарность. Не надеясь на одобрение брата, он заговорил, обращаясь к его милой и любезной соседке и рассчитывая на дальнейшее внимание:

— Функциональные пробы легких — это…

Глаза у Татьяны стали такие же скорбные, как и у Василия, когда он подвергался обследованию. Но Василий был милосерднее Татьяны. Он выручил балерину:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии