Записки прижизненно реабилитированного

Внезапно дельца охватил восторг. Он поднялся, снял пиджак, засучил рукава, расстегнул ворот рубашки, ослабил галстук и пустился в пляс. Вместо столиков кругом стояли прямоугольные танки. Когда танцор приседал, они сжимались, а когда выпрямлялся — увеличивались во всех размерах и из них сыпались бочки, помеченные неприметными крестиками. Сольный номер инвалида понравился. По пивной прокатился гул одобрения. Запыхавшийся и радостный Сурков вернулся на свое место и принял протянутую ему кружку с ершом.

За последующим разговором, воблой и пивом время летело незаметно. Сергей Сергеевич посмотрел на свои часы и пришел в ужас. Он опаздывал на партийное собрание.

«А вдруг на меня за опоздание наложат взыскание?» — думал Сурков.

Строгий выговор с предупреждением за Татьяну был снят, но Сергей Сергеевич опасался нарушать дисциплину.

Сославшись на неотложные дела с хлопотами о пенсии, коммунист простился с компанией и устремился к выходу. В уголке рядом с дверями стояли двое. Это оказались заведующий пивной и Василий. Василий носил заграничную голубую тенниску в полоску, его длинные светло-русые волосы были зачесаны назад. Было непонятно, когда они успели отрасти. Заведующий смотрел Василию в глаза преданным взглядом и со словами: «Хмелевая горечь мягкая и слаженная, вкус хороший, чистый, хотя и не очень гармоничный, аромат без посторонних оттенков, прозрачность без блеска и с единичными мелкими взвесями, цвет соответствует типу пива, а пеностойкость замечательная», — пожимал руку своего собеседника. При расставании в руке у Иголкина оказался пухлый сверток, который он безуспешно пытался засунуть в карман брюк, а потом, отчаявшись в попытках, небрежно зажал под мышкой. Василий миновал дверь и вышел на улицу. Известный на все Одинцово вышибала склонился в поклоне. Сурков догнал Иголкина на деревянном пешеходном мостике, проложенном над железнодорожными путями и ведущем на платформу для электричек, следующих в Москву.

— Вася, мне срочно надо вернуться на службу, скоро начинается партийное собрание, — сказал Сергей Сергеевич, стараясь не выдавать волнения.

— Нашли о чем беспокоиться! Закройте, а теперь откройте глаза, — без всякого перерыва сказал Иголкин. Сергей Сергеевич поступил именно так.

Уроки Суркова

Они очутились в служебном кабинете Суркова. На Василии была прежняя хлопчатобумажная рубашка в клеточку. Короткие волосы топорщились ежиком. Сергей Сергеевич преобразился. Казалось, что он помолодел лет на десять. Его глаза блестели. Предприниматель был весь в новом деле. Уже в самом начале рассказа Василия он не только оценил идею наращивания танков, но и понял, что достичь результата можно не только инженерными средствами, но и бумажным путем. Сурков в своем познании прошел тот же путь, что и Марченко.

— Василий, ты толковый парень, — сказал он, — но думаешь неверно. Покажи еще раз, как собираешься наращивать танки.

Василий махнул рукой. Они опять оказались в бродильном цехе. Сновали рабочие. Мерцала электросварка.

— Надо действовать не так, — сказал Сурков и шевельнул пальцем. Электросварка померкла. Рабочие исчезли. Вместо них появились люди в аккуратных пиджаках и при галстуках. Рядом с ними был директор завода. Сурков затаился в углу и потирал руки. Люди понимающе смотрели друг другу в глаза и кивали головами. Не задерживаясь в цехе, они направились в директорский кабинет, где, продолжая трясти головами, подписали какую-то бумагу. На столе моментально появились бутылки с коньяком «Юбилейный» ереванского розлива, минеральная вода «Боржоми», нарезанный лимон, шпроты в масле, икра зернистая, красная рыба и другие напитки и закуски. Не дожидаясь конца пиршества, Сергей Сергеевич щелкнул мизинцем. Они перенеслись из кабинета в бродильный цех. В уходящем видении Василий заметил, что в портфели людей, подписавших бумагу, укладываются толстые конверты с деньгами, по одному на портфель.

— С танками поступают так, — сказал Сурков. Он держал бумагу, на которой, кроме многочисленных подписей, стояли синие гербовые печати. Одна из них была пришлепана рядом со словом «Утверждаю», а другая — около слова «Согласовано». Под печатями стояли витиеватые руководящие автографы с тайными закорючками.