Записки о Рейчел

Джеффри пытался приклеить плакат с изображением обнаженной девушки на стену у себя в гостиной. Он продолжил:

— Нет, чувак, незачем с ней так мудиться. И брось все это свое интеллектуальное дерьмо. Девчонки не любят, когда перед ними слишком благоговеют…Спасибо, — сказал он своей (новой) ведьмообразной подружке, которая протянула ему косяк, настолько плохо скрученный, что напоминал скорее детскую письку. — Просто будь самим собой. Если получится — клево, а если нет, то не парься: все равно ничего бы не вышло. Будь собой… что за… что за фигня? — Он вытянулся на цыпочках, чтобы снова прилепить к стенке верх плаката, а затем сделал шаг назад и встал, засунув руки в карманы.

— Хуйня, — хмыкнул я (решив, что если он не стесняется Шейлы, то мне и тем более не стоит). — Думаешь, хоть кто-нибудь может вести себя с девушкой естественно? Может быть, ты? И ты никогда не бываешь любвеобильным загадочным Джеффри, или крутым мачо, или просто славным стариной Джеффри, который никогда ничего из себя не строит и не играет ни в какие игры?

Он зевнул.

— Не понимаю, о чем ты толкуешь, — сказал он, падая на одну из разбросанных повсюду подушек и передавая косяк Шейле. Пока она затягивалась, он целовал ей шею и уши. — Расслабься, — прошелестел он, обращаясь скорее ко мне, чем к Шейле. — Плыви в потоке, никогда не пытайся изменить… ход событий… Нам не дано… менять…

— Джеффри, — сказал я, — ты опять начитался этой китайской лабуды, «И-Цзин» или…

Джеффри высунул позеленевший от амфетамина язык и украдкой принялся делать мне какие-то знаки свободной рукой. Шейла встала, отряхнулась и протянула мне косяк. Я вежливо отказался.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она. — Уже лучше?

— Да, уже лучше.

— Хочешь еще кофе?

— С удовольствием.

Воскресенье, час дня. Два часа до свидания с Рейчел.

В то утро я вскочил как ужаленный в девять пятнадцать, немного с бодуна. Я проснулся, потому что Норман «занимался мусорными баками» — он делал это дважды в неделю. Эта обязанность, я уверен, доставляла ему удовольствие; в конце Норман всегда сбрасывал оба мусорных бака с трехметрового откоса как раз рядом с моим окном. Это производило немало шума.

Я дождался второго удара. Он оказался еще громче, чем первый. Пройдя через комнату, я, как был, голый, с четвертой спички зажег камин и плюхнулся в кресло у огня. Трясущимися руками я помассировал лоб и кожу под волосами. Когда голова начала немного проясняться, я подошел к окну и осторожно приоткрыл занавески. Норман стоял надо мной, держа в вытянутых руках по железной крышке от баков. Он ударил их друг о друга, как цимбалы. Я шарахнулся от окна.

— …Воздействовать на свои чувства, но можем поменять образ своих мыслей.

Последовала достаточно долгая пауза, чтобы я мог сказать:

— Ладно, я, пожалуй, пойду.

— Вот. — Шейла протянула мне книжку. «Спираль гармонии: восхождение», профессора Гамильтона Макриди. — Прочти. Это замечательная книга.

Я полистал ее. Четыре сотни страниц хипповских нравоучений.

— Хорошо. Спасибо.

— Нет, непременно прочти.

Джеффри сказал, что проводит меня. В коридоре он забрал у меня книгу.

— Не парься на этот счет. Я ее спрячу. — Он запихал книгу между телефонными справочниками на полу. — Она всерьез этим увлекается, так что…

— Ах вот почему ты пытался меня заткнуть!

— Да, так меньше базара.

— Вот видишь? Ты тоже так делаешь. Ты соглашаешься со всем этим. Так в чем же разница?

Джеффри открыл входную дверь.

— Я делаю только то, что должен делать, как и все остальные. Но я не говорю ничего такого, с чем не согласен. Для меня это не является частью глобального… действия.

— Действия?

— Ну, стратегией, методом. Ты ради этого отклоняешься от своего пути. А я никогда даже не задумываюсь об этом. Никогда не задумывался до сегодняшнего дня.

— Да, но Шейла уже с тобой,а Рейчел еще не со мной, так что мне придется над этим поработать.

— Ага. В любом случае, главное — чтобы было похуй.

— Ага, по хуй. Она классная, эта Шейла, несмотря на все ее…

— Точно. Звони. Увидимся.

— Ага. Пока.

— Удачи.

Чтобы прийти в норму, я не спеша приступил к своим утренним процедурам. Пальто из бобрика и чуть-чуть гимнастики; вверх по лестнице; хриплые приветствия и кофе; анекдоты и голые фотомодели в утренних газетах.