Читаем Записки о поисках духов полностью

— Я — младший брат Бо-И, владетель Гучжу. Морские воды размыли склеп, где стоял мой гроб. Вот я и плыву по воле волн. Что толку вам рубить мой гроб?

Люди испугались и рубить гроб не решились. А потом установили храм и в нем алтарь. Если какой-нибудь чиновник или кто-нибудь из народа пытался вскрыть гроб и посмотреть, что там, он сразу же умирал без всякой болезни.

XVI. 382

Вэнь Сюй, по второму имени Гун-Цы, человек из уезда Ци в округе Тайюань, служил военачальником в охранном войске. Вместе с походной ставкой государя дошел до Лунси и там был схвачен полководцами мятежника Вэй Сяо, который пожелал, чтобы пленный остался в живых и подчинился ему. Сюй разгневался и ударом бамбуковой палки убил одного из его людей. Злодеи кинулись на него, хотели прикончить, но Сюнь Юй остановил их со словами:

— Верный долгу муж достоин чистой смерти.

Он пожаловал Сюю меч и велел ему самому покончить с собой. Сюй принял меч, вложил себе в рот кончики усов и сказал со вздохом:

— Нельзя, чтобы усы попали в грязь.

После чего бросился на меч и умер.

Император Гэн-ши жалел его и отослал его тело для захоронения в построенном для него склепе возле городских стен Лояна. Шоу, старший сын Вэнь Сюя, стал Иньпинским хоу. Во сне ему явился Сюй и объявил:

— Я давно на чужбине и тоскую по родным местам.

Шоу тогда же ушел со службы и подал государю записку, где умолял вернуть останки отца для захоронения на родине. И император дал свое на это согласие.

XVI. 383

Во время Хань жил Вэнь Ин из Наньяна. Второе имя его было Шу-Чжан. В годы правления под девизом Цзянь-ань он был назначен начальником управления округа Ганьлин. По пути туда он, пересекши границу округа, остановился на ночлег. Ночью, во время третьего сигнала барабана, ему во сне явился человек, который сказал, стоя на коленях:

— Некогда предки моего рода похоронили меня здесь. Вода затопила могилу, дерево гроба размокает. Сырость все время рядом, согреться мне совершенно нечем. Услыхав, что вы сегодня здесь, я пришел просить у вас защиты. Низко склонившись, прошу завтра утром немного задержаться и осчастливить меня — перенести на высокое и сухое место.

Дух расстелил перед Ином свои одежды — они были совершенно мокрые. Сердце Ина наполнилось жалостью. Однако проснувшись, он сказал людям в своей свите:

— Сон — дело пустое, удивляться тут нечему.

Он снова заснул. И опять ему привиделся сон: тот же самый человек укорял Ина:

— Я доложил вам о моих мучениях. Почему же мои слова не возбудили у вас милосердных чувств?

— А кто вы такой? — спросил приснившегося Ин.

— Я человек из владения Чжао, — ответил тот, — сейчас я причислен к духам рода Ванман.

— Где сейчас ваш гроб? — продолжал спрашивать Ин.

— Неподалеку, в десяти с чем-то бу от вашего шатра, — сообщил дух, — под сухим тополем на берегу реки, там я и есть. Когда небо совсем осветится, тополь на берегу станет не виден. Вы должны помнить об этом.

— Ладно, — ответил Ин и вдруг проснулся. В небе едва занималась заря. Он сказал: — Хотя и говорят, что во сне удивляться ничему не стоит, но уж очень все сходится.

— Так надо, не теряя ни мгновения, приняться за проверку! — заговорили в свите.

Тут Ин поднялся с постели и во главе десятка человек пошел вверх по течению реки, как ему указал дух. Они и в самом деле обнаружили сухой тополь.

— Это здесь, — определил Ин.

Стали рыть под тополем. Вскоре и вправду нашли гроб. Гроб стал уже трухлявым и был наполовину погружен в воду.

— А я, — заявил свите Ин, — слушал, что говорят люди, и сам было уверился, что сны — дело пустое. Выходит, все, что слышишь в мирской суете, необходимо проверять.

Они перенесли гроб в другое место, захоронили его там и отправились в дальнейший путь.

XVI. 384

При Хань жил Хэ Чан, уроженец Цзюцзяна. Он был назначен наместником в область Цзяочжоу. Со своей походной канцелярией он доехал до уезда Гаоань, что в округе Цанъу, и вечером остановился на ночлег на станции Губэньтин. Ночь еще не дошла до середины, как вдруг из светелки вышла женщина и окликнула его:

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники культуры Востока

Дневник эфемерной жизни (с иллюстрациями)
Дневник эфемерной жизни (с иллюстрациями)

Настоящее издание представляет собой первый русский перевод одного из старейших памятников старояпонской литературы. «Дневник эфемерной жизни» был создан на заре японской художественной прозы. Он описывает события личной жизни, чувства и размышления знатной японки XI века, известной под именем Митицуна-но хаха (Мать Митицуна). Двадцать один год ее жизни — с 954 по 974 г. — проходит перед глазами читателя. Любовь к мужу и ревность к соперницам, светские развлечения и тоскливое одиночество, подрастающий сын и забота о его будущности — эти и подобные им темы не теряют своей актуальности во все времена. Особенную прелесть повествованию придают описания японской природы и традиционные стихи.В оформлении книги использованы элементы традиционных японских гравюр.Перевод с японского, предисловие и комментарии В. Н. Горегляда

Митицуна-но хаха

Древневосточная литература / Древние книги
Дневник эфемерной жизни
Дневник эфемерной жизни

Настоящее издание представляет собой первый русский перевод одного из старейших памятников старояпонской литературы. «Дневник эфемерной жизни» был создан на заре японской художественной прозы. Он описывает события личной жизни, чувства и размышления знатной японки XI века, известной под именем Митицуна-но хаха (Мать Митицуна). Двадцать один год ее жизни — с 954 по 974 г. — проходит перед глазами читателя. Любовь к мужу и ревность к соперницам, светские развлечения и тоскливое одиночество, подрастающий сын и забота о его будущности — эти и подобные им темы не теряют своей актуальности во все времена. Особенную прелесть повествованию придают описания японской природы и традиционные стихи.Перевод с японского, предисловие и комментарии В. Н. Горегляда

Митицуна-но хаха

Древневосточная литература
Простонародные рассказы, изданные в столице
Простонародные рассказы, изданные в столице

Сборник «Простонародные рассказы, изданные в столице» включает в себя семь рассказов эпохи Сун (X—XIII вв.) — семь непревзойденных образцов устного народного творчества. Тематика рассказов разнообразна: в них поднимаются проблемы любви и морали, повседневного быта и государственного управления. В рассказах ярко воспроизводится этнография жизни китайского города сунской эпохи. Некоторые рассказы насыщены элементами фантастики. Своеобразна и композиция рассказов, связанная с манерой устного исполнения.Настоящее издание включает в себя первый полный перевод на русский язык сборника «Простонародные рассказы, изданные в столице», предисловие и подробные примечания (как фактические, так и текстологические).

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература

Похожие книги

История Железной империи
История Железной империи

В книге впервые публикуется русский перевод маньчжурского варианта династийной хроники «Ляо ши» — «Дайляо гуруни судури» — результат многолетней работы специальной комиссии при дворе последнего государя монгольской династии Юань Тогон-Темура. «История Великой империи Ляо» — фундаментальный источник по средневековой истории народов Дальнего Востока, Центральной и Средней Азии, который перевела и снабдила комментариями Л. В. Тюрюмина. Это более чем трехвековое (307 лет) жизнеописание четырнадцати киданьских ханов, начиная с «высочайшего» Тайцзу династии Великая Ляо и до последнего представителя поколения Елюй Даши династии Западная Ляо. Издание включает также историко-культурные очерки «Западные кидани» и «Краткий очерк истории изучения киданей» Г. Г. Пикова и В. Е. Ларичева. Не менее интересную часть тома составляют впервые публикуемые труды русских востоковедов XIX в. — М. Н. Суровцова и М. Д. Храповицкого, а также посвященные им биографический очерк Г. Г. Пикова. «О владычестве киданей в Средней Азии» М. Н. Суровцова — это первое в русском востоковедении монографическое исследование по истории киданей. «Записки о народе Ляо» М. Д. Храповицкого освещают основополагающие и дискуссионные вопросы ранней истории киданей.

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература