Записки непрофессионала.

Немного обдумываю ситуацию и уже совсем равнодушно гляжу на третьего орла, пролетающего этой же дорогой. Значит так: рассекаясь об этот рельеф, воздух наполняет подкову и обрушивается на обратной стороне горы. Та часть воздуха, что проходит над малым хребтом, в таком случае, должна иметь меньшую скорость и плотность. И на подветренной стороне образуется зона пониженного давления. Которая подсасывает воздух из ротора. Пограничные вихри ротора уже не имеют направленности вниз. Их перекашивает и, возможно, что начинает доворачивать вверх. Иначе, как объяснить то, что орёл не снижается на подветренной стороне.

Вдруг ясно вспоминаю свой последний пролёт в роторе. Я не был в центре подковы! Я уходил в укрытие, но лишь только потому, что в той стороне была дорога, которую я собирался использовать как ориентир и возможную площадку для приземления. И поэтому мой параплан не хлопнуло однозначно до земли, а било, сбрасывая вниз на несколько метров. Поскольку всё это происходило в момент усиления ветра, то и ротор расширялся с моей скоростью. И через некоторое время я уже летел в нормальном потоке за горой.

Чёрт! В аэродинамической бы трубе попробовать. Я почти бегом перебегаю сотни метров, отделяющие меня от линии, где пролетают орлы, и опять швыряю в воздух пучок сухой травы. Он удаляется от меня, почти не снижаясь, метров на 50. Держит!

Вот и разгадка моего изобретения про угол прохода вершины, когда возникает опасность попадания в ротор. Надо УХОДИТЬ в защищённую параллельными потоку хребтами, которые разрезают ветер вдоль, зону.

49. Названия на карте.

Вы обращали внимание, что многие реки Испании называются похоже? Гвадалкивир, Гвадаликс и так далее. Давным-давно тому назад, ещё до того, как Пиренейский полуостров был захвачен арабами. На 800 лет, между прочим. Жили-были на этих землях многие народы. Со своими языками. И вот, например, была небольшая популяция годов (ударение на первом слоге). Их было так мало, что никуда они не путешествовали. Неспешно протекало их бытиё на берегах реки. Которую они так и называли: река. Икс на языке годов. Пришли арабы. Контакты всякие начались. Соприкосновение языков.

- Что это за река спрашивают?

Поняли годы, что не знают арабы этого слова. И сказали: это Икс (река, то есть).

И стали называть её арабы гвадал Икс. Река Икс. Но гвадал по-арабски – река! Какое название получилось? Правильно, река Река.

Быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается. Исчезли годы, как народ. Поистрепалась арабская империя и выгнали их северные народы Пиренейского полуострова. Спросили освободители оставшихся местных жителей:

- Как называется эта река?

- Гвадал Икс, - отвечают.

И стали называть испанцы эту реку рио Гвадаликс. То есть своё слово добавили. И, если теперь перевести rio Guadalix с испано-арабо-годского языков, то получим: река Рекарека. И ничего. Все привыкли. И никто внимания не обращает.

Гвадаликс, так Гвадаликс.

50. Короткое замыкание.

Как часто у нас бывают моменты, когда мы говорим "ну почему я сделал это (или то). Не стал бы делать, закончилось бы по-другому".

В этот день летать особо не хотелось. Подобралась группа торопыг, которая летела туда, не знаю куда. Всё бегом, не глядя, почти бесконтрольно. И я, чертыхаясь, с ними же. Вот мы уже и наверху. Вот и крылья на склоне разложили. Ветра нет. А знаете ли вы, что такое надуть "бумер" в безветрие? С его-то дырками, в 8 см высотой!

Убегаю от себя, склона, товарищей, шуруя на ходу клевантой, расправляя так некстати образовавшийся подворот. Тупо планирую на площадку, на которой и народа ещё нет. И тут что-то подводит. Мысли, как не свои. Дай, думаю, придавлю. Придавил. А ещё? Ещё придавил. Интересно.

Как та обезьяна в анекдоте, "что будет, если я отпущу одну лапу?" Зашелестело крыло и попёрло назад. Блин!! На этой высоте! Поднимаю резко руки в верх. Реакции ноль. Более того, на бок заваливать начинает. Так входят в негатив. Мне уже не до обдумывания ситуации. Надо из седушки выбираться, которая ни на чём уже не висит. И без балласта сегодня. То есть, совсем назад откинувшись.

Развожу руки крестом, выпихивая себя из седушки, и слышу по реакции строп управления, что уши уходят назад. Короткий взгляд вбок: точно нет уже ушей. Остальное уже не поэзия. Скорость назад приличная и я, еле успев ляпнуть ногами по земле, влетаю обратно в седушку. Причём позвонки идут, как-то, по очереди. Те, что успели достать до спинки уже возвращаются, а остальные ещё только на пути туда. Слишком поздно соображаю, что сейчас ещё и подголовником по шее получу. И получаю.

Лежу. Правда свет не выключился. Подбегает товарищ. Руки тянет. Хороший язык испанский. Все гласные горловые. Иначе я бы ничего сказать не смог. Фэйс перетянуло от боли.

- Не тронь!