Записки наводчика СУ-76. Освободители Польши

Слишком много было препятствий, которые могли снизить темп наступления, а это привело бы к повышенным потерям, с чем командование согласиться не могло. Значит, будем закрепляться и, может быть, долго придется стоять в обороне. Так оно и случилось: на этом плацдарме мы оборонялись до 14 января 1945 года.

Следующий день начался с артналета на наши позиции. Обстрелом подвергались не только наши позиции. Соседям нашим, артиллеристам, тоже досталось изрядно. Целых полдня пришлось потратить на то, чтобы привести в порядок свои позиции. К тому же начали летать немецкие самолеты. Хотя наши истребители довольно успешно с ними справлялись, но все-таки они успевали совершить налет и обстрелять нас. За день несколько раз появлялись над нами «Мессершмитты». Особых потерь мы от них не понесли, но раненые были. Пехота всю ночь старательно окапывалась и совершенствовала свои окопы, а утром работы прекратились.

И когда с утра начались то обстрелы, то налеты с воздуха, изготовленные окопы были хорошей защитой, было куда укрыться и сократить до минимума потери. Немцы не оставляли надежды на успех и всеми силами старались сбросить нас с плацдарма. Контратаки следовали одна за другой. То на участке одного полка, то на участке другого шли жаркие бои.

Так продолжалось много дней. Наконец, немцы поняли, что теперь нас не сбить с занимаемых позиций, атаки стали реже, а потом совсем прекратились.

Нам же был отдан приказ: закрепляться и перейти к жесткой обороне. Началась наша жизнь на плацдарме в оборонительных боях.

Вскоре нас перебросили на другое танкоопасное направление. Место было несколько повыше, чем предыдущее, и лесной массив побольше, и сектор обстрела был удобнее, но грунт был тяжелый. Начав копать окоп для самоходки, мы это поняли сразу же после первых бросков земли. Здесь без кирки не обойтись. До немцев было больше километра. Их переднего края не было видно, и им наших позиций тоже не видать, поэтому мы копали в дневное время.

Дожди прекратились, на смену пришли холода, и нам следовало подумать о том, чтобы было где укрыться. Значит, нужно строить блиндаж или землянку в несколько накатов. Пехота – народ практичный; уже кое-что в этом направлении предпринято, а мы еще ночью ютились в самоходке. Наконец и нам был отдан приказ соорудить землянки. Лес валили далеко от огневых позиций, и заготовленные бревна пришлось носить метров двести. Но что поделаешь, хотелось жить в тепле, а главное, надежно. Потому что налеты фашистских самолетов, артобстрелы не прекращались.

Впереди нас, метрах в ста оборонялись пехотные подразделения вперемешку с артиллеристами. Артиллеристы выдвинули свои противотанковые пушки на прямую наводку, но замаскировали орудия искусно. Лощина, ведущая от противника, хорошо простреливалась и с той и с другой стороны. Встали они очень удачно, на самом противотанковом направлении. Если гитлеровцы и будут контратаковать, то по этому маршруту, вероятнее всего, пойдут танки. Наша пехота расположилась по скатам небольшой высотки, покрытой мелким кустарником, и это в значительной мере скрывало бойцов от противника.

Перед пехотой было поле, за которым тоже шел кустарник, а дальше немцы. Кто мог подумать, что это после станет интересной страницей нашей жизни на плацдарме. Дело в том, что на этом поле осталась невыкопанная картошка, и вот, когда настала зима и поле засыпало снегом, начали потихоньку наведываться на поле сначала немцы, а потом и наши бойцы. Стали по ночам подкапывать картошку, и, конечно, были случаи столкновений этих групп под покровом ночи. И тут у разведчиков возникла мысль воспользоваться такой благоприятной возможностью и захватить языка. Конечно, такую мысль вынашивали и немцы. Подтверждением этого был случай, когда двое пехотинцев чуть было не стали жертвами гитлеровских лазутчиков. Началась тонкая игра, кто кого перехитрит.

И вот в одну из ноябрьских ночей нашим разведчикам удалось захватить сразу двух солдат, которые, увлеченные выкапыванием картошки, не заметили, что слишком далеко заползли по борозде, и вот тут-то их накрыли наши ребята. После этого настал какой-то перерыв, и копка на время прекратилась, но недели через две все забылось, и снова противники начали ползать по полю. Ископали так, что выпавший снежный покров перемешался с землей, и казалось, что на нем были следы от мощного мимолетного обстрела. Но потом снег стал выпадать чаще и закрывать следы ночной работы любителей картошки.

Мне тоже пришлось дважды ползать по этому картофельному полю. Один из этих рейдов запомнился потому, что нам с Семеном Поздняковым пришлось вытащить с поля бойца, который был ранен осколком мины, а его товарищ был убит. Немцы обстреливали из минометов поле тогда, когда сами не копали. Вот под такой обстрел и угодили эти ребята.