Записки начинающего феодала

— Я кому сказал, что они — мои гости? — зло нахмурился я. Достали. Кобели похотливые! Хоть бы тут себя держали. Ошибочка вышла, я НЕ СКАЗАЛ этого вслух. Подумал, что это «общеизвестно», раз потащил пленниц к себе в особняк. А общеизвестно у нас только то, что отдано недвусмысленным приказом. И не накажешь их теперь, придётся на тормозах спускать.

— Вашсиятельство, дык это, неправильно это всё. — Вперёд выдвинулся седоусый десятник, не участвовавший в потасовке, но наблюдавший издали. — Нельзя так. В доме полно мужиков, в походе, а вы тут два десятка баб поселяете, да трогать запрещаете. Вы или их отдельно, или нас. А так чтоб вместе, и ни-ни… — Покачал головой. — Жалованье за месяц — да и чёрт с ним, отдам. Но своё скажу — нельзя так делать. К непорядку ведёт.

Угу, а главный непорядок, что какой-то десятник-наёмник распекает как мальчишку самого сиятельного графа. И что, что тот и правда мальчишка, всё равно позорище!

Из груди вырвался тяжёлый вздох. Теперь понимаю Мериду. Умный сукин сын. Сразу занял в качестве резиденции самое блатное место в городе — портовый бордель. И проблем с воинами не имеет. Мне бы его опыт с неделю назад.

— Они! Мои! Гостьи! — отчеканил я. — Если полюбовно договоритесь, подарками отдаритесь — я не против. Но кто посмеет насильничать — вон на фронтир!

Развернулся, ушёл. Я как бы в одних портках выбежал, да «ночной» рубашке. В кавычках «ночной» потому, что это простая обычная рубашка, только домашняя, для сна. Не как у женщин.

Через пятнадцать минут сидел на кухне и трескал, что осталось с обеда. Не кошерно графу в людской, но я был слишком голоден и зол, слишком сильно матерился, потому слуги мне накрыли и сами убежали. Барин имеет право на блажь. Передо мной сидела старшая из отряда спасённых пленниц и держала отчёт. Старшей назначила себя сама, но никто не перечил, конкуренцию не составлял. Звали её Ингрид, из благородных далёкой Малаги. Ближний свет. Не из владетельных, дочь простого рыцаря, из владетельных в борделе не было никого. И подозреваю, дочь настолько же бедного рыцаря, как парни Ворона — иначе бы за неё с папочки взяли выкуп.

— Вот так, ваше сиятельство, — склонила она голову. — Девочки ещё… Не отошли. Не оклемались. А эти… Скоты… — Она про себя выругалась. — Вот мы их и защитили. Не только их, и себя тоже; позволим тронуть их — и до нас очередь дойдёт. А так есть шанс отбиться.

Ну да, если сразу себя не поставишь — потом не докажешь, что «трамвая ждала».

— Отбиться от толпы мужиков? — поддел я.

— А хоть и так. — Она, без тени сомнения на лице вытащила откуда-то нож. Где прятала — ума не приложу. — Кого-то порежем, остальные сами не полезут. Мы больше не рабыни, не вещи.

Зацепило это «больше». То есть пока их сюда везли — с рабством смирились. Пришлось.

А девочки сильные! Их наверняка и на корабле всей командой драли, и после. А видишь ты, не сломились, и как только получили свободу — тут же принялись защищать своё, как минимум готовые продать жизнь подороже. Тут к такой вещи, как рабство, с детства приучены, нет жёстких диссонансов и сломов, как в наше просвещённое время. Рабство — это просто состояние, статус. Сегодня ты — человек, завтра — вещь, потом тебя выкупили — снова человек. Не бывает таких жёстких сломов, как если бы забрили в рабы меня. Я бы не смирился, и либо бы меня прикончили, как строптивого, либо морально сломали, и я был бы совсем не я, без возможности восстановиться прежним.

— Не вещь, а эльфийка ваша где? — усмехнулся я последним мыслям. Чур меня, чур!

Ингрид безразлично пожала плечами.

— Не знаю. Она не с нами. И с нами не была. Всегда сама по себе. Если честно, сеньор Рикардо, тварь она ещё та. Сука высокомерная. — Глаза собеседницы запылали огнём.

Ожидаемая оценка. Эльфы — мрази. Расисты. Они — высшая раса. Полноценные. Орки — почти полноценные, древняя раса, но одичалые. Всяко выше людей. А люди — так, мошкара под ногами. Пока я с этими выродками не сталкивался, и молю бога, чтоб подольше этой стороны местной жизни не касаться. Текущих проблем хватает.

— Ладно, девчуля, крепитесь, — подбадривающе усмехнулся ей. — В обиду не дам. Но от ухаживания воинов так просто не отмахивайтесь. Сделайте всё красиво, вы же женщины, вы умеете. Ты домой как добираться будешь? И товарки твои? Подумали?

Она пожала плечами. Видимо пока об этом не задумывалась. Раз я их приютил — помогу. В крайнем случае, есть старинный женский способ заработать на билет до дома, и после случившегося тормозов у них, скорее всего, ни у кого не осталось. Это если учесть тех, кто домой рвётся, а это всяко не все.

— Если что, могу предложить у себя остаться. — Я подмигнул. — Крестьянкам — вольные дам. Мастеровым — приданное. Всем приданное дам. Но поселю не здесь, к границе поближе. На фронтире. Там мужчин-воинов много, а с женщинами напряг. А ещё каждой арбалет дам и объявлю гвардией будущей графини.

— А это как? — непонимающе нахмурилась Ингрид.