Записки хирурга военного госпиталя

– Я, – замялась диетсестра, – лично никого пока за руку не ловила! Пока. Но, – она многозначительно посмотрела на меня, – все еще впереди. Это не происходило только потому, что я очень внимательно слежу за поварами. И всегда тщательно их контролирую и добросовестно проверяю и закладку, и выход готовых продуктов. Кстати, вам, как дежурному врачу, тоже нужно контролировать весь процесс приготовления пищи: от получения продуктов на складе до…

– Может, вы зря про них так плохо думаете? – как можно деликатней прервал я ее затянувшуюся тираду.

– Хотите сказать, что все повара исключительно честные люди?

– А почему бы и нет? – я отставил в сторону опустевшую тарелку и с аппетитом принялся за второе. – На меня они произвели лишь самое благоприятное впечатление.

– Э, нет! – она покачала у меня перед глазами бородавкой и откинулась на спинку стула. – Это при мне они такие тихие, а когда меня нет – они явно воруют. Я точно знаю – несут все, что плохо лежит. Просто пока не попадаются. Я одна не могу их остановить. И, к сожалению, большинство дежурных врачей тоже смотрит на все безобразия, творимые на камбузе, сквозь пальцы. Вы понимаете, к чему я клоню?

Я согласно кивнул и уже молча продолжил доедать свое остывающее второе, не вступая в дискуссию. Что-то весь мне этот разговор стал откровенно надоедать. К концу трапезы дежурный повар шустро расставила на столе еще три чистых набора посуды. Я не успел спросить, для кого они предназначены, как в комнату с шумом ввалились подполковник Волобуев, майор Горошина и заместитель начальника госпиталя по административно-хозяйственной части Алексей Сергеевич Твердолобов.

Зам по АХЧ, сам в прошлом капитан первого ранга, когда-то командовавший бригадой подводных лодок на Камчатке, своим мощным видом напоминал одну из грозных субмарин, вытащенных на берег. При появлении начальства Подвывалова переменилась в лице, заметно побледнев, неловко вскочила со своего места, громко скрипнув отодвигаемым стулом.

– Ну, как, Вероника Егоровна, – прищурился начальник госпиталя, – обстановка на камбузе?

– Все хорошо, Марат Иванович! – бойко затараторила диетсестра. – Проба снята, все взвешено, все вкусно и в предусмотренных пределах.

– Ладно, ладно, – замахал рукой Волобуев, останавливая словесный поток. – А вам, Дмитрий Андреевич, как? – он по-хозяйски развалился на вздрогнувшем под его тяжестью стуле за столом напротив меня.

Я не стал в красках расписывать свои ощущения от посещения камбуза, отделался лишь общими фразами, отметив свое присутствие в специальном журнале, написав, что обед приготовлен на «хорошо». Уходя, попросил Твердолобова не забыть о своем обещании починить розетки в палатах хирургического отделения. Он улыбнулся и, повернув ко мне голову, вернее не голову, а лицо, так как его короткостриженая седая голова покоилась на такой мощной и короткой шее, что там уже не разберешь, где она на самом деле заканчивалась, глухо пробурчал:

– Как только закончим с подвалом, сразу пошлю к вам электрика.

– Если к этому времени никого не шарахнет током! – громко, чтоб всем было слышно, произнес я в ответ, чем, вероятно, испортил разыгравшийся аппетит у честной компании. Но я уже об этом не узнал, так как тихо притворил за собой дверь и отправился в хирургию.

Сегодня был знаковый день: у нас, наконец, наладилась работа в операционной, и мы приступили к своим непосредственным обязанностям. Как раз заканчивал свои операции травматолог, и следующим на очереди был я – предстояло избавить двух юных матросов от паховых грыж. Как известно, время за работой летит не заметно. И к 17 часам, следующей своей пробе на камбузе, я изрядно проголодался.

На вечерней пробе диетсестра побывала раньше меня. Встретились с ней уже в дверях, где она выходила, а я входил в камбуз.

– Опаздываете, доктор, – она многозначительно посмотрела на свои круглые наручные часики, изготовленные из желтого металла со сверкающими стразами по периметру маленького циферблата, показывающего десять минут шестого. – Я уже без вас проверила камбуз. А должны были вместе.

– Поздравляю! Только смею напомнить, что я сюда все же хирургом устроился работать, а не ревизором, – с гордостью бросил я, проходя мимо нее. – Вот был, знаете, на операциях! На основной, так сказать, своей работе!

– Я вас прекрасно понимаю, – донеслось мне вслед, – только если вы не можете вовремя подойти на пробу, то в другой раз отправьте кого-нибудь вместо себя.

«Странно, кого я отправлю? – мелькнуло у меня в голове. – Если я дежурный врач?»

– Да вы можете любого доктора на отделении попросить сходить на пробу, – пришла мне на помощь дежурная повар Наталья, слышавшая наш диалог, приятная молодая женщина с симпатичным, но грустным лицом. – Многие так делают. Ведь, по сути, это простая формальность. Главное, чтоб в журнале была соответствующая запись и подпись дежурного врача.

– Выходит, – я вытер вымытые руки о свежее вафельное полотенце, любезно поданное мне поваром, – вас, по сути, только одна Подвывалова по-настоящему контролирует?