Запах смерти

Что до меня, то я сидел и слушал, как Бархатный Чокер развертывает свое повествование.

Хэнсон заглянул в записи Киппи.

– «Зеленая кепка “Джон Дир”, темные очки, плотная коричневая куртка, ботинки». Он в каждый свой визит наряжался одинаково?

– Ну да. Длинные светлые патлы, хотя не думаю, что они принадлежали ему, – рассудил Чампайн. – Иногда были усы песочного цвета, но, скорее всего, тоже фальшивые.

– Ты говорил, что он пришел в ночь твоей первой вылазки, когда была похищена Эшли Мюллер, – но как он узнал о тебе? Как нашел твой дом?

Чампайн вскинул на Киппи взгляд «шаловливого мальчишки», но затем снова упал головой себе на колени.

– Думаю, что он тоже искал, а наткнулся на меня. Или, может, сам выслеживал Эшли, а потом увидел, что случилось… и поехал следом за мной до дома.

Я где-то читал, что кодировка «серийный убийца» присваивается после трех убийств. За Чампайном их значилось четыре. Бекки Грол была бы пятой, если б их с сыном не остановили. Значит, Эшли Мюллер стала первой жертвой Бархатного Чокера.

– Ты сказал, что похитил Эшли с зоны отдыха, – Хэнсон снова заглянул в записи Киппи, – за столбом с маркировкой триста тридцать три, к северу от Канкаки. Но ее «Фольксваген Кабрио» был найден на южной окраине Чикаго. Ты перегнал ее машину?

Из жертв Чампайна Эшли Мюллер была единственной, кто не родился и не жил в Чикаго. Его она огибала по пути домой в Декейтер, когда черт дернул ее остановиться у I-57 за столбиком «333».

– Нет, – сказал Чампайн. – Я машину не трогал.

– Тогда он это сделал?

– Не знаю.

– После того как вмешался твой сын, а ваш гость решил оставить вас в живых, ты сказал, что вы сидели за кухонным столом и он давал тебе советы о том, как лучше промышлять?

Чампайн кивнул.

– А какие советы он тебе давал?

– Стеречься видеокамер и исходить из того, что они повсюду. Что нужно носить маскировку, какой бы глупой она ни была, для камер или любых зевак, что ходят мимо. – Рассказывая, Чампайн постоянно смотрел вниз. Должно быть, стеснялся поднять глаза из страха, что Киппи – его копия Кари Брокман – будет взирать на него с неумолимой суровостью. – Говорил «не сри там, где жрешь», но мне больше некуда было отвозить своих новых друзей. И тогда он сказал, чтобы я на выходе всегда менял машины на что-нибудь неуловимое, но я не знаю, как это делать, – посетовал Чампайн. – А еще говорил, чтобы я никогда не торчал на местах преступления и не глазел, как копы делают свою работу. – Он мельком глянул на меня. – А я, дурак, не послушался…

Мне пришла мысль, которая наверняка уже приходила в голову Киппи и детективу Хэнсону. Ники Чампайн, скорее всего, был бы пойман еще на старте – на той самой зоне отдыха у столба «333», – если б туда не явился его гость… и не принял участия в происшедшем. Вместо звонка в полицию гость Чампайна за ним прибрался – вероятно, перегнал «Фольксваген» Эшли Мюллер в другое место и бросил его там. Если б не гость, полиция штата обнаружила бы брошенную машину через день или два, и серьезные поиски Эшли Мюллер начались бы гораздо раньше.

Чампайн удерживал девушек живыми – в плену своего подвала, подчас по нескольку месяцев кряду, – пока в конце концов не менял пленницу на следующую. Так что, если б не гость, Чампайна, скорее всего, взяли бы уже в первую неделю – не набив еще руку на этих делах, он точно что-нибудь напортачил бы, и Эшли Мюллер была бы освобождена.

И следующие три жертвы Бархатного Чокера остались бы живы.

И Ники Чампайн никогда не вошел бы в пантеон серийных убийц.

– Ты сказал, что твой гость подзапал на твоего сына, – подал я голос, заметив, как Хэнсон недовольно нахмурился. – С чего бы вдруг?

– Кажется, поначалу он удивился. Для него все это было в новинку. А потом стал привозить нам еду, подарки, всякие там шампуни, книги, даже охотничий нож – и все в основном для моего мальчика, все для него одного. – Чампайн горестно мотнул головой. – Я подозреваю, что внутри он очень одинок. Что у него нет семьи… да и вообще никого.

– Значит, в тот день его сердце выросло на три размера, как в «Гринче»?[48] – спросил я и заметил, что Хэнсон нахмурился еще сильней. Если б на входе в Стейтвилл у него не забрали пистолет, он, пожалуй, применил бы его против меня.

– Не знаю, про что ты, – ответил Чампайн. – Но в последний его приезд, перед расставанием, мой сын подбежал к нему и крепко-крепко обнял. Я был рядом, и мне показалось, что его глаза увлажнились. – Бархатный Чокер сфокусировал свой единственный глаз на мне. – Ты был в Бриджпорте в ту ночь, когда не стало моего мальчика?

– Да, – сказал я откровенно.

– Мне никогда об этом толком не рассказывают. Только что он набросился на легавых со своим любимым ножом, – произнес Чампайн. – Он умер без мучений?

– Да, – соврал я.

Часть IV Охотничьи угодья

Умоляю, сэр, скажите: чья вы собака?

Александр Поуп

Глава 42