Занесенный клинок

Вампиры разошлись среди толпы, чтобы поболтать с другими в помещении. Линдси заказала в баре напитки, одни джин-тоники, а Мэллори сидела рядом со мной, проверяя свой телефон с обеспокоенным выражением лица. Даже когда Линдси принесла для нас большое количество джин-тоников, она, кажется, не оживилась.

— Я скоро вернусь, — произнесла Линдси, поцеловав меня в макушку. — Просто нужно кое-что проверить. — Она исчезла в задней части бара.

— Все хорошо? — спросила я Мэллори, когда мы остались одни.

— А почему должно быть иначе?

— Ну, для начала, ты находишься в баре, полном вампиров, чему год назад была бы безумно рада. Ты фактически стала знаменитостью после «Тауэрлайна», и каждый «Комик-Кон»[10] страны хочет заполучить тебя в качестве приглашенной колдуньи, что, по-видимому, сейчас равно признанию. Но ты, кажется, не очень-то этому рада.

Она положила свою руку поверх моей.

— Я рада.

— За меня, — произнесла я. — И я это ценю. Но есть что-то еще. Что происходит?

Мэллори покачала головой, словно хотела прочистить ее.

— Ничего. Это твой девичник, и мы не будем беспокоиться обо мне.

Я использовала тот же взгляд, какой применяла к Элен, пристально глядя на нее прищуренными глазами.

— Мэллори Делэнси Кармайкл Белл.

— Ничего, Мерит.

— Мэллори.

Она немного запрокинула голову и издала расстроенный звук.

— Я просто… чувствую себя странно.

— Странно? Что случилось? Ты заболела? Ты спишь? Ты выглядишь уставшей.

— Я не больна и не беременна, поскольку это, кажется, другой часто задаваемый вопрос. — Она покачала головой. — Я чувствую… тревогу.

Я нахмурилась.

— Относительно свадьбы?

— О, Господи, нет. Вы с Этаном были созданы друг для друга, пусть даже ему пришлось ждать четыре столетия, чтобы найти тебя. Что, как по мне, вероятно, пошло ему на пользу. — Она подмигнула. — Сделало его более благодарным.

— Тогда что за дурное предчувствие?

Она пожала плечами.

— Не знаю. Это просто неопределенное магическое предчувствие. Своего рода тревога, я думаю.

— Из-за чего? Откуда?

— Понятия не имею. В этом нет ничего конкретного. Нет даже намека на то, что я могла бы назвать проблемой, или угрозой, или чертовым надвигающимся облаком. — Ее слова набирали скорость по мере того, как росло ее разочарование. — Просто тревога. Катчер меня поддерживает, но я знаю, что он этого не чувствует. И это заставляет меня чувствовать себе параноиком.

— Итак, давай предположим, что ты не параноик. Что может тебя беспокоить? Не Сама Знаешь Кто. — Я не хотела упоминать женщину, которая пыталась контролировать нас.

— Нет, — ответила она. — Прошло четыре месяца, она не показывалась, и город под защитным заклинанием, даже если она вернется. Кроме этого, я не знаю.

Мэллори посмотрела на меня, и беспокойство в ее глазах было еще глубже, чем я думала. Чем бы это ни было, ей это не нравилось.

— Что, если я не могу быть счастлива, Мерит? В смысле, я замужем, и ты выходишь замуж, и за исключением самых тупых в мире охотников за привидениями, нет никакой сверхъестественной драмы. Никаких разборок Речных нимф. Нас не бросили на растерзание мэру или кому-нибудь еще, кто хотел бы использовать нас в качестве политического исходного материала. Я должна быть чертовски рада. А вместо этого… — Она вздохнула и пожала плечами.

Я взяла ее за руку и сжала.

— Мэл, ты самый счастливый человек, которого я знаю. Самый светлый человек — за исключением того периода, когда ты была злой.

— Это не считается.

— И даже тогда ты вылезла из этого. Поэтому, если ты говоришь мне, что что-то не так, я верю тебе. Ты говорила с Орденом по этому поводу? Я думала, вы, ребята, в лучших отношениях.

— Они уже думают, что я чокнутая.

— Ну, а как насчет Габриэля? Может, Стая почувствовала что-то подобное. — Хотя я надеялась, что живущий в Чикаго альфа оборотней пришел бы к нам, если бы думал, что что-то не так.

— Даже не представляю, что могла бы ему сказать. «Гейб, я знаю, что ты занят, будучи горячим, волком и все в таком духе, но весь этот мир и его благополучие заставляют меня нервничать?»

— Тогда у меня официально кончились идеи.

— Значит, ты тоже думаешь, что я чокнутая? — Должно быть, она услышала нарастающую панику в своем голосе, потому что подняла руку. — Прости. Мне жаль. Это просто раздражает меня.

Я обняла ее и сжала.

— С нами все будет в порядке, Мэллори. Все будет хорошо. Я выхожу замуж, и мы с Этаном проведем чудесную неделю в Париже.

— Ты права. Я знаю, что ты права. — Она встряхнула руки, размяла плечи, очевидно, пытаясь расслабиться. — Что произойдет, то произойдет, и нет никакого смысла сейчас об этом беспокоиться. Давай просто веселиться.

— Давай просто веселиться, — согласилась я и чокнулась с ней бокалами.

Потому что, параноик или нет, но нас определенно ждал какой-то сюрприз. Всегда так было.

***

— Итак, дамы! — произнесла Линдси, вставая на стул босыми ногами и стуча по бокалу ложкой. Когда толпа затихла, она обвела взглядом комнату. — Мы достигли, кхм, кульминации сегодняшней Холостяцкой Феерии!

— Сколько у этого названий? — прошептала я Мэллори.