Зандр

— Теперь это называется так же, как всегда, — строго произнес Визирь. И тут же перешёл в атаку: — Мне некогда, Штиль, соглашайся на предложение или жди другого комби. Только не факт, что он окажется при деньгах.

Было видно, что громиле очень хочется поскорее расстаться с Атласом, но он боится продешевить. Тем не менее вид радиотабл и золота в конце концов заставил падальщика сдаться.

— Я возьму всё, — произнес Штиль, сгребая с капота предложенное. — Но ты мне останешься должен две радиотаблы.

Предложение было более чем заманчивым, однако сразу соглашаться не имело смысла. Гарик потёр подбородок, цокнул языком, осведомился:

— Я забираю Атлас?

— Да.

— Тогда договорились. — И немедленно взял протянутое падлой устройство.

— Ты мне должен, — напомнил Штиль.

— Я надеюсь хорошо поторговать на ярмарке…

* * *

Останавливаясь в каком-либо поселении… как правило, в достаточно крупном, в центре края, области или района, гильдеры обязательно отправляли по округе мобильные лавки — извлекать прибыль из тех лентяев, что так и не соберутся в город, но главное действо, естественно, разворачивалось на ярмарке. Здесь продавали и покупали всё, что имело смысл продавать и покупать в Зандре: еду и воду, оружие и боеприпасы, одежду, обувь, снаряжение, запчасти, приборы, устройства, наркотики, лекарства, топливные элементы, генераторы, машины, программы… Здесь продавали радиотаблы и расплачивались радиотаблами. Обменивались новостями и сплетнями. Пытались обмануть или обокрасть. Случалось — не доживали до конца ярмарки, случалось — уезжали богачами…

— Будешь работать? — негромко поинтересовался Энгельс.

— Нет, — качнул головой Хаким. — Нужно найти проводника.

— Знаешь, кого?

— Из Железной Девы на побережье ходят два разведчика — Пепе Сапожник и Гарик Визирь, надеюсь, хотя бы одного из них привлекла ваша ярмарка, дорогой друг. И мне не придётся ждать.

— Из Белого Пустыря тоже можно добраться до Безнадёги, — неожиданно произнес баши. — Но тебе нужны Сапожник или Визирь, потому что они знакомы с Шерифом.

— Вы умны, дорогой друг. — Тредер склонил голову.

— А ты не был со мной до конца откровенен, Хаким, — усмехнулся Энгельс.

— Не хотел погружать вас в мелкие проблемы простого обитателя Зандра, дорогой друг, — объяснил седой. — Они не стоят вашего времени. — И поправил киберпротез на правой руке. — Извините, если моё поведение показалось вам дерзким.

— Я прожил много лет, — растягивая гласные, произнёс Мухаммед, наблюдая за тем, как его разведчики проверяют подготовленную местными территорию. Броневики уже обозначили периметр, и теперь настала очередь комби и стационарных приборов исследовательского грузовика, которые вынюхивали Зандр на много метров в глубину, выискивая заложенные мины, отравленные полости или ещё какую-нибудь заразу, способную угробить и ярмарку, и караван. — Но ни разу за всю мою долгую жизнь меня не посылали к чёрту с таким уважением.

— Ни в коем случае…

— Молчи. — Баши поднял руку, дождался тишины и вновь улыбнулся: — Ты хороший человек, Тредер. Я скажу за тебя Баптисту, так что проблем с местными не будет.

— Спасибо, дорогой друг.

— Я обещал.

Мужчины пожали друг другу руки, и Энгельс, глядя седому в глаза, произнес:

— Не сдохни, пожалуйста. Я с удовольствием возьму тебя в первую команду.

— Спасибо за пожелание удачи.

— Увидимся, — буркнул Мухаммед и отвернулся к лобовому окну, наблюдая за манёврами мегов…

…Ярмарку гильдеры, как правило, ставили за городской чертой, поскольку обычные поселения Зандра большими размерами не отличались и ни одна из их площадей не могла принять не то что торговую зону, а даже пару гигантских машин бронекаравана.

Определив территорию, мегатраки выстраивались на ней порядком «крепость» — прямоугольником, но не сплошным, оставляя небольшие проходы для циркуляции товара. Внутренняя зона становилась запретной, в неё допускались лишь караванщики, и нарушение границы каралось смертью — по договорённости с Гильдией данное правило соблюдали все власти Зандра. Вокруг внутренней зоны ставились палатки, лавки и павильоны караванщиков, а уж за ними появлялись навесы местных торговцев, пытающихся заработать на шумной ярмарке.

— Самый бедлам начнется послезавтра, — бормотал Тредер, широко шагая к городским воротам Железной Девы. — Сегодня ярмарку ставят: паркуют меги, устанавливают лавки, распаковывают товар… торговли не будет. Завтра к гильдерам прибегут самые шустрые из местных топтунов, любители работать оптом. Сегодня они договариваются с Баптистом о кредите или ищут деньги в других местах, завтра скупят какой-нибудь показавшийся им дельным товар, причём скупят на корню, не позволят ему выйти на ярмарку, и торговлю начнут в последний день… А вот послезавтра до Девы доберутся фермеры со всего Котла, и здесь начнётся тот самый бедлам, о котором я говорю… Вот так-то, Надира.

Но девушка, скромно семенящая слева от седого, промолчала. И по её безразличному взгляду было совершенно непонятно, услышала она Тредера или нет.